— Кузьмяк, уймись уже! — хмыкнула я, загнав его в угол, а точнее, прижав к скале — деваться ему теперь от меня было некуда. Ну, разве что взлететь. — Когда я тебе что плохое делала?
— Напомнить? — возмутился мой звереныш. — А кто из меня недавно чуть всю душу не вытряс?
— А ты разве это не заслужил?
— А это к делу не относится! — гнул свое фамильяр. — Я, между прочим, еще маленький. Мне проказничать можно. Даже положено! А ты уже стар…, в смысле, взрослая. Так что тебе маленьких, то бишь меня, обижать нельзя. Ни по закону, ни по совести!
— Киса, посмотри мне в глаза.
Котенок еще немного поворчал, но подчинился.
— Милая, ты что же собираешься его… — округлил глаза Вэр, когда увидел, какие я делаю манипуляции.
— Да, — подмигнула я другу. — Не мешай, пожалуйста.
Рэй же спокойно расположился на траве, заварил себе отвар из лепестков амарантийской розы и, наслаждаясь кисло-сладким напитком, наблюдал за нашими действиями. На безопасном расстоянии.
Из вещь-мешка я достала тонкое широкое покрывало и накрыла им Кузьмяка. Затем я взяла котеныша вместе с покрывалом на руки и унесла его подальше от любопытных паучьих и наемничьих глаз. Свою драгоценную ношу я положила под три растущие рядом молодые осинки. Потом я достала свой мешочек с травами, выбрала нужные и посыпала ими покрывало, как обычно добавляла пряности в суп или кашу. Я ровно двадцать раз повторила заклинание и теперь любовалась проделанной работой. За все это время Кузьмяк не издал ни звука.
Вернулась я минут через пятнадцать.
— А где Кузьмяк? — спросил Рэй. Он уже допил свой отвар и даже успел помыть кружку.
— Милая, у тебя не получилось? Что с твоим фамильяром?
— Все с ним в порядке, — хмыкнула я. — Кузьмяк, выходи!
Послышалось какое-то шуршание где-то неподалеку. И снова стало тихо.
— Кузьмяк!
— Я не выйду!
— Киса, не дури. Я столько сил на тебя потратила!
— А я разве просил? — голос слышался из-за густой поросли кустов. — Я вас и тут подождать мог!
— Киса, выходи уже. Никто смеяться не будет.
Рэй склонил голову на бок и, вопросительно выгнув бровь, посмотрел на меня.
— Ага! — снова завопил Кузьмяк. — Так я и поверил! Я же лысый!
— Киса, ты не лысый. Выходи.
Я могла бы еще долго увещевать своего звереныша, но в дело решил вмешаться Рэй.
— Кузьмяк! — рявкнул он так, что у меня уши заложило.
— Да понял я. Выхожу.
Неуверенно ступая и боясь поднять глаза, из-за кустов вышел совершенно голый худенький ребенок пяти-шести лет отроду. Его лицо было наполовину скрыто длинными черными волосами, а сам он не знал куда девать руки.
— Э… Что это? — спросил наемник.