Как-то папе приснилось, что он проживет еще 27 лет. Мы долго думали, гадали, почему 27 лет, ему было на тот момент 85. В итоге оказалось, это два плюс семь – девять, это 2009 год. Дальше я расскажу подробнее об этом сне.
13 или 19 сомневалась я, какое же число показали? Но оказалось, что 19 – это один плюс девять – 10, а один плюс три – это четыре. С 2004 года она начала часто ложиться в больницу, то есть ее состояние здоровья ухудшилось, а в 2010 году она умерла. Мы видим здесь годы: начальный и конечный, с чего это все началось. В 2010 году она умерла, диагноз у нее был «рак». Вот такой сон-предсказание на 2010 год, который приснился в 2004. Сон я видела 26 ноября 2004 года, это была пятница. С четверга на пятницу сны сбываются. Мы можем проанализировать сон-предсказание. В 2004 (1+3=4) году ухудшение здоровья, каждый последующий год по больницам с диагнозом «рак», и смерть в 2010 (1+9=10) году.
Следующий сон – это сон-долголетка, как я их называю. Сам сон приснился мне в январе 2004 года, а исполнился он в 2010 году, то есть произошло все точно, как во сне, но через 6 лет. Да, такие сны тоже бывают, я их называю «сны-долголетки»: ждешь-ждешь и неизвестно, когда всплывет. А поскольку я веду записи сновидений, то поднять архив и проверить мне не составляет труда.
Сон такой: я захожу в какой-то конференц-зал, там много взрослых людей, впереди сидит парень, и мы все слушаем лекцию преподавателя. Потом урок заканчивается, и парню становится плохо. Мне дают шприц, и я начинаю делать ему уколы, приговаривая, что я не умею их делать, но ситуация безвыходная. Потом я прошу, чтобы кто-нибудь сделал эти уколы, но многие уходят без сочувствия. Кто-то сожалеет, но все равно не помогает мне, и мне до слез обидно, что все так беспомощны в этой ситуации.
Потом на месте этого парня оказался мой отец, и уколы я ему делаю между бровями, почему-то в лоб. Мне осталось сделать еще три или шесть уколов, но мне так страшно и обидно, что никто не реагирует, не помогает, и я плачу во сне.
Это был 2004 год. С этого года свекровь моя начала болеть, часто попадать в больницы, где ей делали всевозможные процедуры и, конечно, уколы она под капельницами лежала. В 2010 году мы уехали на дачу, и у нее все стало болеть, ей прописали уколы, опять же. А на даче нет врачей, в итоге мне пришлось самой первый раз в жизни взять шприц в руки от безвыходной ситуации, потому что помочь было некому, врачей вокруг не было, и я действительно делала ей уколы. Этот сюжет на самом деле проигрался спустя шесть лет.