На 22 февраля несколько комсомольцев-отличников, в том числе и я, были приглашены в Ростов-на-Дону в областной комитет ВЛКСМ. Встреча была теплой. Мы рассказывали об опыте учебы на «отлично» и не иметь дисциплинарных и иных взысканий. Наш взвод, в котором я был комсоргом, в течение длительного периода не имел замечаний. Освоение Р-5 нашей летной группой шло довольно быстро и успешно. Выполнили стрельбы по воздушным мишеням боевыми патронами, а также и по наземным целям на полигоне, с пикирования. Некоторую сложность представляли полеты с выполнением штопора. Самолет Р-5 запаздывал с выходом в горизонтальное положение, а иногда были и значительные запоздания, что, конечно, волновало курсантов.
На полет курсанта Мишакова на штопор во вторую кабину меня посадил инструктор. В полете самолет сделал лишний виток. Я, увидев, что левая педаль дана не до отказа, как положено, резко нажал на нее ногой. Педаль вышла до отказа, после чего самолет, сделав еще полвитка, вышел из штопора с потерей высоты.
Со мной был такой случай, когда я, не доведя самолет до потери скорости, считал, что ввел его в штопор: самолет стал быстро вращаться. Начал его выводить в горизонтальное положение и оказался на малой высоте. Я понял, что ввел самолет не в штопор, а в спираль, на которой в связи с большой скоростью снижения я оказался на недопустимой малой высоте.
Шли последние полеты, оттачивалась техника пилотирования. Производились новые полеты. Инструктор предложил мне слетать с ним на большую высоту. Видимо, это надо было, чтобы решить, в какой род авиации меня направить, о чем записать в выпускной аттестации. Пилотировал самолет я. Поднялись на высоту свыше 5 тысяч метров. Известно, что уже в полете более этой высоты надо использовать кислород. Я чувствовал себя хорошо и выполнил все указания инструктора. После полета он сказал: «Пойдешь в истребительную авиацию». Инспекторские полеты, как и экзамены, я выполнил успешно.
1 ноября я в составе небольшой группы курсантов во главе с заместителем командира эскадрильи по политчасти ездил в Таганрог к шефам нашей эскадрильи – рабочим авиационного завода. Нам показали процесс изготовления боевых самолетов. В ответ было сделано предложение шефам приехать на наш выпуск в связи с окончанием школы.
7 ноября 1936 года выпускники всех эскадрилий школы морских летчиков (около 700 человек) выстроились по эскадрильям на площади Ейска. Все были в морской форме. Объявили об успешном окончании обучения и по лучения воинских званий. Примерно 25 процентов выпускников 2-й эскадрильи, в том числе и я, получили воинское звание лейтенант, и им была присвоена специальность морского летчика.