Различные ритуалы требуют подбора на определенное время сотоварищей, которых для этого король назначает из аристократов высокого ранга. Таким образом на основании традиционной трехкомпонентнои схемы достигается сопряжение вокруг особы самого суверена как объединителя культов церемоний, идеи о превосходстве высшей военной знати и, наконец, заботы о здоровье, что служит метафорическим источником процветания, в том числе экономического, более широкой общности.
Сакральность суверена имеет и другие, менее церемониальные, но более драматические последствия: король при коронации дает клятву искоренять ересь в своем королевстве. Таким образом, классическая монархия во Франции и в других странах в религиозном плане (по крайней мере в принципе) является веронетерпимой, несмотря на то что время от времени и в течение достаточно долгого периода наблюдается феномен ограниченного сосуществования с еретическим инакомыслием. Такое случалось, например, в различные моменты Религиозных войн или в период действия Нантского эдикта (1598 г.) до его отмены (1685 г.). Тенденции к религиозной монополии тем не менее остаются устойчивыми: они опираются и на апофегму XVI века — «Единый закон, единая вера, единый король», а также и на афоризм «Религия королевства есть религия его подданных» (Cujus regio, ejus religio). Правильно понятый или кажущийся понятым интерес государя вынуждает его отстаивать определенное единообразие веры среди королевских подданных. Он добивается таким образом вечного спасения для самого себя. Государство устанавливает в этих целях религиозное единообразие. Оно заключает пакт социального характера[1] во всех смыслах этого слова с официальной Церковью. Разрушительные последствия, которые порой порождаются таким монополизмом, не осознаются массой ослепленных современников. Макиавелли — вопреки сврему цинизму, а может быть, и благодаря ему — самым первым стал проповедовать насильственное обращение нонконформистов. В этом смысле наши короли, известные как религиозные гонители (например, Людовик XIV), не отличаются особой жестокостью по сравнению со своими коллегами. Испания эпохи Возрождения изгоняет евреев, мавританцев. Англия со времен Елизаветы, ссылаясь на уголовное законодательство, практикует дискриминацию папистов, и не только ирландского происхождения. Далекая Япония в эпоху нашего Людовика XIII уничтожает христианское меньшинство. Пример терпимости голландцев найдет своих подражателей во Франции лишь во времена Бейля или Вольтера. А практические последствия появятся намного позже.