Стрельник иронично хмыкнул:
— Поздравляю. «Кросс-кантри» — очень милый подарочек. Скромненько, но со вкусом. Тачка прямо из салона. Тысяч пятьдесят, похоже.
— Господи, я и не видела таких машин никогда, — говорила Алина, обходя сверкающий новенький автомобиль и робко прикасаясь то к зеркалу, то к дверным ручкам. — Что мне с ней делать?
— Наслаждаться, — сказал Стрельник, садясь в свою боевую машину.
— Подождите, Ян, — попросила она. — Это какая-то ошибка. Мне не нужен такой лимузин. Артем что-то намудрил. Я даже боюсь сесть за руль… Обязательно поцарапаю или сломаю что-нибудь.
— Не бойтесь. Даже женщина не способна сломать «Вольво».
Он захлопнул дверь и запустил двигатель. Алина наклонилась к нему и спросила через опущенное стекло:
— Я понимаю, что вам надоело со мной возиться, но… Вы не отвезете меня в бассейн?
— Садитесь.
— Нет. На новой машине.
— А чем вам моя не нравится?
— Если вам трудно, я скорее поеду на такси, чем сяду за руль, — сказала Алина.
— Вечно эти девчонки все усложняют, — вздохнул Стрельник, пересаживаясь в новый «Вольво».
«Не такой он и злой, — скрывая торжествующую улыбку, подумала Алина. — Он только притворяется. Им можно управлять. Надо только все время сохранять дистанцию. Ничего, справимся».
— Мне надо переодеться, — сказала она. — Потом едем в бассейн. После массажа отвезете меня домой. Хорошо?
— Я могу рассчитывать на чашечку кофе? — спросил Стрельник.
— На очень маленькую, — рассмеялась Алина.
Обычно Ян Стрельник ездил на машинах, которые не жалко было гонять по бездорожью питерских улиц. Новенький «Вольво» явно не принадлежал к такой категории. Обозначение «кросс-кантри» в переводе на русский могло подразумевать несколько разных действий. Например, «проехаться по деревне». Или «пробежаться с банджо и губной гармошкой». Но только не «преодолеть рельсы, промоины и незакрытые колодцы». А именно по таким ингредиентам дорожного покрытия предстояло катиться этим колесам, которые источали сладковатый запах свежей резины…
Инженер Амурский скептически хмыкнул, обойдя машину.
— Нет, Яшка, в такие игрушки я не играюсь. Даже не предлагай. Гони в родной сервис, вольвовский. Мне тут нечего делать.
— Петрович, ты не понял. Чинить ничего не надо.
— А зачем пригнал?
— Не пригнал, а привез. Ты что, не видел, с кем я приехал?
— Лучше бы не видел. У хозяйки новый лимузин. Меняет как перчатки. А ты, значит, пошел на повышение? Открой капот.
Вид стерильно чистого моторного отсека поверг Амурского в глубокий траур.
— Живут же люди, — прошептал он и длинно выругался, также шепотом. — Вот как после этого не возненавидеть капиталистов, а, Яшка? И что ты теперь будешь с ней делать?