– Какого-какого модерна? – не расслышал Кошмарик. – Скверного? Да здесь, у фиников, ничего скверного быть не может – все самое лучшее!
Иринка даже отвечать не стала Леньке, только улыбнулась, а скоро они вышли на большую, наверное главную, площадь города. Дома, окружавшие площадь, были величественными, нарядными, а в центре площади на высоком пьедестале стоял памятник.
– Царь какой-то или король ихний… – продемонстрировал свою проницательность Кошмарик.
– Да, это памятник русскому царю Александру Второму, – подтвердил Володя. – А вот это, – указал он на огромную церковь, – кафедральный собор. Площадь же Сенатской называется, а вон и университет, здание Государственного совета, библиотека, Геологический институт.
Кошмарик с неодобрением, подозрительно взглянул на Володю:
– Ты что, был уже здесь когда-то?
– Нет, просто у меня дома альбом есть с видами Хельсинки, маме подарили, – возразил Володя.
«Ладно, эрудиты, – подумал про себя Кошмарик. – Вы очень много всякой чепухи знаете про соборы и институты, да только вы лохами нищими останетесь, а я тут в люди выйду, через три года свою фирму иметь буду…»
– А в твоем альбоме антикварная лавка была показана? Дорогу знаешь? спросил Кошмарик. – Кресты сдать нужно, а то они мне уж плечо оттянули.
– Вон по той улице пойдем, – показал рукой Володя. – Это одна из главных улиц, там, наверное, отыщем твою лавку.
С Сенатской площади они свернули на ближайшую улицу, пошли по ней, приглядываясь к витринам. Людей попадалось не много, потому что был рабочий день. Только туристы с фотоаппаратами и видеокамерами, глазевшие на дома с видом никуда не спешащих бездельников, попадались навстречу ребятам.
– Нигде нет антикварного магазина! – заявила Иринка. – Давайте лучше в Петербург позвоним!
– Да подожди ты! – не сдавался Кошмарик. – Дело сделаем, тогда и звонить будем. Ты что, на телефонный разговор денег заработала? Знаешь, сколько он стоить будет? Баксов пятнадцать, не меньше!
– Какой ты жадный и… противный! – вспыхнула Иринка. – Я и не знала!
– Видали жадного! – обиделся Кошмарик. – Может, это царь Александр Второй тебе за тридцать пять долларов купальник на пароме покупал?
И Иринка замолчала, пристыженная, потому что ей нравился купальник, подаренный Кошмариком.
Улицу, по которой шли «нарушители границы», пересекла другая, тихая и узкая улочка, и Кошмарику вдруг показалось, что именно на ней должен был находиться антикварный магазин. Свернули по просьбе Леньки направо, прошли метров сто, и тут Кошмарик, смело вышагивавший впереди, произнес, указывая рукой на вывеску: