Затем начались неприятности.
На следующее утро генерал Турбери созвал всех полковых командиров и их адъютантов на срочное совещание. Атака была назначена на завтра.
Такой серьезный шаг требовал гораздо более длительной подготовки, чем те восемнадцать часов, которые он нам дал.
Он не посоветовался с командирами своих дивизий и корпусов.
Он не выслал патрули на дальний берег реки, чтобы провести детальную рекогносцировку.
Время, отпущенное на встречу, было таким незначительным, что каждый из присутствующих мог задать только один, самый необходимый вопрос, не говоря уже о собственных предложениях.
Полную боевую готовность предполагалось объявить в полночь и начать атаку за час до рассвета.
Слишком много времени между объявлением боевой готовности и реальным сражением.
Армия была совершенно не подготовлена к ночным перемещениям, не говоря уже о боевых действиях в темноте.
Каждому корпусу предписывалось атаковать в лоб, пересекая реку одновременно.
Не было предпринято никаких попыток выяснить, одинакова ли глубина реки по всему фронту нашего наступления.
По достижении противоположного берега правому крылу армии было приказано повернуть направо и сковать резервные силы Чардин Шера на востоке, рядом с болотами, в то время как центральному и левому — клещами сомкнуться вокруг главных военных сил противника.
Нумантийская армия могла бы победить, несмотря на все перечисленные ошибки, но последняя была наихудшей:
Что находилось на другой стороне горы Ассаб?
Я уже собирался задать этот вопрос, когда генерал вбил последний гвоздь в крышку своего гроба: кавалерия оттягивается в арьергард центрального крыла и не принимает участия в начале боевых действий. Как только левое и правое крыло сокрушат главные силы Чардин Шера, — Турбери ничуть не сомневался в этом — мы нанесем удар через Имру и разобьем каллианцев в пух и прах.
Я наливался кровью от гнева и разочарования. Иметь в резерве сильную ударную группировку, готовую воспользоваться удобной возможностью, само по себе было неплохой идеей... новся наша кавалерия? Я даже не знал остальных полковых командиров по именам. Как мы могли сражаться вместе, одной командой, не имея планов, порядка выдвижения? Мы уже ни разу не проводили совместные боевые учения! Ситуация выглядела абсурдно. Если генерал Турбери собирался использовать нас в таком качестве, то ему следовало отдать приказ о соответствующей подготовке еще в Чигонаре, чтобы в пути мы могли заниматься маневрами, а не бесцельно тратить отпущенное нам время. План Турбери также оставлял армию без флангового прикрытия и фронтальной разведки — короче говоря, удар наносился вслепую.