Келлан со вздохом вернулся за руль. Я поняла. Ехать дальше было нельзя. На сердце стало муторно. У меня была связана масса воспоминаний с этим домом – хороших и не очень. Но место – это всего лишь место. Моим домом являлось сердце Келлана, откуда я вовек не собиралась съезжать.
Келлан отвез нас к Мэтту и Гриффину. Их жилище находилось в сравнительно тихом районе, и, когда мы прибыли, поблизости никого не оказалось. Этот дом был навряд ли известен фанатам, а потому нас не могли побеспокоить. Для нас нашлось и место, благо Гриффин перебрался к моей сестре. Впрочем, не так уж и много места, ибо за праздники сюда успела вселиться Рейчел. Но эта пара вела себя тихо, и я не сомневалась, что жить с ними будет спокойно – по крайней мере, какое-то время.
Мэтт просветил нас насчет судьбы дома Келлана. Дело, очевидно, было в Джоуи. Она слила наш адрес в интервью какому-то поганому сетевому таблоиду. Тот же, не имея ни малейшего представления об этике, вывесил его на всеобщее обозрение, и эти сведения, как пожар, за считаные часы распространились по всему Интернету. После признания Сиенны в обмане публики, Джоуи тоже наконец поведала миру о том, что именно она была героиней сомнительного порноролика, а Сиенна заплатила ей за молчание.
Интервью вроде бы шокировало меня, а вроде бы и нет. Мы подозревали, что Джоуи подкупили. Не запретила ли Сиенна обнародовать остальные записи, благо больше ни одна из них не всплыла? Хотя не исключено, что другие девушки уважали себя больше, чем Джоуи. Все это теперь не играло роли. Пусть обнародуют. Я знала своего мужа так, как никогда не познать его никакой бабе, снимавшей самодельное порно.
Пока мы с Келланом подыскивали новое жилье, я опубликовала электронную версию своей книги. Денни помог мне подготовить рукопись и сделал стильную романтическую обложку, которая немедленно привлечет внимание к тексту. Публикация пугала меня до чертиков. Я понятия не имела, как отнесутся к написанному читатели. Но я должна была решиться. Это была моя мечта, жизненная стезя, страсть. И я с великим трепетом загрузила свое детище в киберпространство и выставила его на суд в надежде, что похвал будет больше, чем порицаний.
Как только дело было сделано, я почувствовала облегчение. Я справилась. Я создала роман, частицу своей души, и обрела мужество им поделиться. Пусть его примут не все – я гордилась собственным упорством. Когда же был продан первый экземпляр, меня захватило иное чувство – возбуждение! Мне показалось, что с этой секунды я стала настоящей писательницей.