Она не чувствовала себя пьяной, а просто повеселела, чего с ней давно не случалось. Они поднялись, чтобы войти в дом, и Тереза, покачнувшись, ухватилась за руку Микке. Он отдернул руку с ухмылкой.
— А ну соберись, — велел он ей. — Ты же понимаешь?
Нет, Тереза не понимала, но это уже было неважно. Вслед за одноклассником она вошла в дом и оказалась в гуще вечеринки, а сам Микке куда-то пропал. Пять минут спустя Тереза выскользнула из дома, пошла в гараж и быстро выпила еще одну бутылку, после чего вернулась на вечеринку.
Увидев Юханнеса, в одиночестве сидящего на диване, Тереза плюхнулась рядом с ним:
— Привет, а где Агнес?
— Она придет попозже. Вроде бы.
— Да? А почему она с тобой не пришла?
— Черт ее знает, я вообще не в курсе, чем она занимается.
— Ну уж прямо, ты ведь ее парень.
— Я уже в этом не уверен. А ты что, пьяная?
— Не-а.
— А выглядишь пьяной.
— Просто веселая. Это разве запрещено?
Юханнес пожал плечами, а Тереза взяла из миски на столе пригоршню сырных колечек, откинулась на спинку дивана и, поглощая одно колечко за другим, стала разглядывать одноклассников. Не такие уж они и плохие, в общем-то. Вот Лео, например: помог ей починить соскочившую цепь от велосипеда. А с Мимми они отлично провели время, когда вместе делали задание по шведскому. Почти про каждого она могла вспомнить что-то хорошее.
Впервые за долгое время у Терез проснулось желание стать частью этой группы людей или хотя бы немного к ним приблизиться. Быть рядом с ними, делать что-нибудь вместе. В глубине души она понимала, что на самом деле не хочет этого и что у нее вряд ли это выйдет. Но именно сейчас она получала удовольствие от желания приобщиться и позволила себе не гнать его прочь.
— Знаешь, я иногда думаю… — прервал вдруг ее мысли Юханнес.
— О чем?
— Как бы все вышло, если б мы тогда не переехали и… Тереза подождала продолжения фразы, но Юханнес замолчал, и она подхватила ход его размышлений:
— И ты не стал таким крутым?
— Да не становился я крутым, — с натянутой улыбкой сказал Юханнес. — Просто делал то, чего от меня ждали. И теперь иногда я думаю… Черт, если б мы тогда не уехали… Нам с тобой ведь было так весело, правда?
— Ты всерьез об этом думаешь?
— Ну, иногда.
Тереза проглотила липкую массу из накопившихся во рту разжеванных сырных колечек.
— Я тоже, — призналась она.
Они сидели совсем рядом. Тереза к этому моменту была уже настоящим знатоком в вопросах грусти и печали и могла с точностью дать определение каждому подвиду. Сейчас на нее нахлынула меланхолия — тоска по тому, что было однажды и больше никогда не вернется.