Железным кулаком удержал Згур Первый королевство.
А сын его, Милослав Понямунчик, расширил границы, потеснив прореженную именем Хельма хольмскую армию. И отошли под руку короны оба берега реки Висловки да две из пяти губерний Северо-Западного края… остальные три тоже ненадолго задержались.
Правда, сколь Себастьян помнил из курса истории, каковой за годы службы крепко повыветрился из памяти — и то дело, к чему актору лишние науки? — хольмский Избранный все ж сумел дать отпор. Схлестнулись за деревушкою Поповцы две силы, две волны, и мертвая Хельмова увязла в живой, королевскими ведьмаками сотворенной, да не погасла…
…переменилась сама и мир вокруг переменила, перевернула, породивши проклятые Серые земли. Давно это было. Затянулись те раны, и черные, стылые и по летней поре воды Ярдынь-реки легли новой границей… стояла она, нерушимая, не один десяток лет. А в последние годы под рукой нового Избранного князя Хольм ожил, стал поглядывать на запад, припоминая королевству былые обиды.
Евстафий Елисеевич не мешал подчиненному вспоминать; он замер, возложив пятерню на лоб государя, сморщившись не то от язвы, не то от мыслей, терзавших познаньского воеводу.
…а к доктору не пойдет, как ни уговаривай…
…упрямый.
…все-то делает вид, будто из той же бронзы, что и бюст короля, сделан, что не страшны ему ни годы, ни болячки… заговори, враз губы подожмет, нахмурится, вид важный напустит, а то и вовсе разобидится и от обиды начнет припоминать недавние Севастьяновы огрехи.
…хоть ты его силой веди на Аптекарскую слободу.
— Нынешняя хольмская разведка — не чета старой. Гольерд ее взрастил… точнее, сам из разведки вышел… — Евстафий Елисеевич говорил медленно, тщательно подбирая слова. — И хитер, Хельмов Избранник… хитер… за прошлый год нежданно померли пять соправителей из дюжины… с кем-то заворот кишок приключился…
…слышал Себастьян и об этом, хотя не особо интересовался политикой.
— …кто виноградинкой подавился… еще один вдруг в ванне утоп. Великое несчастье было. — Евстафий Елисеевич говорил о том серьезно, без тени улыбки. — На три дня траур объявили. Не вспомнили, что утопший дурно о князе отзывался да подзуживал к смуте… жаль… много денег на него ушло.
И это не было новостью.
Хольмовы соправители грызлись между собой, как кобели на собачьей свадьбе. И кормились они не только Хельмовыми милостями, но не брезговали брать скромные подарки от друзей, что с запада, что с востока… небось Казарский каганат немало золота влил в жилы Хольмского княжества в надежде, что переломит оно монополию королевского флота в южных морях.