Луис постарался привести свои мозги в порядок. Этот высокий американец даже не поверил его словам о деньгах. Сможет ли он убедить армейского капитана, что не лжет? Надежда стала пробиваться сквозь отчаяние, он стал вертеть грубое кольцо на пальце, вынашивая план, который мог спасти ему жизнь.
Эдж в полусне слышал Луиса, но не реагировал, потому что эти звуки не таили угрозы. Внезапно на площади прозвучали команды, наружные двери распахнулись, в коридоре загрохотали тяжелые шаги.
— Сеньор, — в панике заныл Луис, — они идут за ними!
— Да. И первым делом я буду просить их, чтобы они отрезали тебе язык, — ровным голосом проговорил американец.
Рывком отворилась дверь их камеры, и в свете факелов он увидел четырех солдат, возможно, тех же, что привели их сюда.
— Собирайтесь на допрос, — пролаял один из них. — При попытке к бегству, вы будете только ранены, но очень скоро пожалеете, что вас не прикончили. А теперь — встать!
Луис вскочил, но Эдж поднялся, не спеша.
— Могу я узнать имя вашего офицера? — спросил он тоном столь же неторопливым, как и его движения.
— Капитан Хосе Альфаро. Зачем это вам?
Эдж холодно улыбнулся.
— Мне кажется, в его планы не входит устраивать мне радушный прием. Соответственно, я желаю знать, на кого мне жаловаться Эйбу Линкольну, когда мне доведется вернуться домой.
Солдаты коротко хохотнули.
— Вы слишком долго не были дома, гринго. Вашего президента застрелили в театре.
Эдж передернул плечами.
— Вот они, издержки политической жизни, — с этими словами он вышел из камеры.
Воспользовавшись паузой Луис, забормотал:
— Я бедный, честный мексиканец. Американец силой заставил меня ехать с ним. Пожалуйста, скажите это капитану.
Солдаты снова рассмеялись.
— Бедных, честных мексиканцев капитан Альфаро кушает за завтраком.
— А американцев он приберегает для обеда? — заинтересовался Эдж, подталкиваемый в спину ружьями.
— Нет, сеньор, — ответил разговорчивый солдат. Американцев он режет на кусочки и посыпает ими похлебку для собак.
Вся компания за исключением пленников расхохоталась. Луис не смеялся, потому что старался вести себя примерно. Но за молчание получил прикладом по шее.
Когда они вышли на площадь, Эдж прищурился, настолько ярким показался ему свет факелов после камеры. Факелы висели по стенам домов, их стало намного больше. Они превращали ночь в подобие сумрачного рассвета. Еще Эдж увидел, что теперь почти все солдаты находились на стенах, а городские ворота были заперты.
Эджа и Луиса провели через площадь к таверне с вывеской «Золотое солнце». Жители, привлеченные необычностью происходящего, стояли на улицах, выходящих к площади, но ни пленники, ни солдаты не обращали на них внимание. Взгляды Луиса и Эджа были прикованы к месту перед таверной, где двое солдат вкапывали два столба на расстоянии шести шагов один от другого.