Миа не знала, сколько времени прошло с того момента, как она погрузилась в сон. Проснулась же она от неожиданного удара в грудь. Ничего не понимая, вскочила с кровати. Ной неистово бился во сне – он метался под простыней всем своим мускулистым телом, точно загнанный зверь.
– Ной!
Он промычал в ответ что-то нечленораздельное, продолжал пребывать во власти кошмара.
Она попятилась к стене и нащупала выключатель. Флуоресцентная лампа, застрекотав, зажглась, и она заморгала, прикрывая глаза от вспыхнувшего света.
В судорогах проснувшись, он сорвал с себя простыню и, пошатываясь, вскочил на ноги. Его тело блестело от пота, он тяжело дышал. Он резко повернулся и ошарашенно посмотрел на нее широко раскрытытми глазами.
– Что я сделал?
Она прижалась к стене.
– У тебя был кошмар.
– Я… я ударил тебя?
Она все еще ощущала тупую боль в груди – там, куда он попал рукой.
– Нет. Все хорошо.
– Почему ты здесь? Тебе нельзя здесь быть. – Отвернувшись от нее, он подошел к окну и взялся за края оконной рамы, точно заключенный, намеревающийся совершить побег. Она увидела, что повязка на его спине слетела, и рана казалась розовой и болезненной. Она медленно пересекла комнату и положила руки ему на спину чуть выше ягодиц. Его кожа горела.
– Ной? – произнесла она, но он не обернулся. Кошмар все еще не отпускал его. Ей вспомнились его возражения по поводу того, чтобы остаться с ней ночью. – Такое часто происходит?
В отражении в окне она увидела его сжатые губы и зажмуренные глаза. В тоненькой струйке крови, которая начала сочиться из его раны, чувствовалась бесконечная уязвимость. Она погладила его по руке, водя пальцами по очертаниям темной татуировки.
– Все хорошо, – тихо сказала она.
От ее прикосновений он словно оттаял – его плечи задергались, он опустил голову.
– Ной, – произнесла она, обхватив руками его талию. Она прижала его к себе, чувствуя, как остывает его испарина. Она испугалась, впервые увидев его таким. – Что это за кошмар?
Его тело напряглось.
– Ной?
Он не отвечал.
– Это связано с Джонни, да?
Он отпрянул.
– Поговори со мной.
Он ничего не ответил, и она увидела, насколько они были похожи – каждый отягощен собственным горем. Она верила, что они могли бы помочь друг другу.
– Я знаю, что ты потерял брата. Расскажи мне о нем. Я хочу помочь.
– Уйди, прошу тебя.
– Что?
– Я так не могу.
– Ной, я лишь хочу…
Но он уже начал собирать ее вещи.
– Что ты делаешь? – воскликнула она, и тревога стремительно распространилась у нее в груди. – Пожалуйста, Ной…
– Ты давишь на меня, Миа. Пытаешься залезть в мои мысли. Я не могу так. Не стоило начинать все это. Это было ошибкой. Прости, Миа, но это было ошибкой.