— Ты задала нам настоящий пир, Грета! — отодвигая тарелку, говорит Нексе.
— Ты должен хорошо питаться. Хочешь еще пива?
— Спасибо. Я выпил целую бутылку, надо растягивать удовольствие. Жаркое особенно удалось.
— Да, этот Большой Клаус не успел залежаться у мясника, — обрадованная похвалой мужа, говорит Маргрете. — А вымоченный в уксусе — хоть на королевский стол!..
Слышится долгий автомобильный гудок. Нексе встает и подходит к окну.
— Ого! «Роллс-ройс»! Кто бы это мог быть?
Услышав название знаменитой фирмы, Олуф и Инге бросились к окну, не обращая внимания на возмущенные крики матери.
— Ну, Грета, ты можешь гордиться. К нам пожаловали первые бонзы социал-демократической партии. Наш отечественный Боргбьорг и знаменитый Майер из Берлина.
Взволнованная визитом высоких гостей, Маргрете поспешно спроваживает детей из столовой, хватает блюдо с Большим Клаусом и уносит в кухню. Слышится звонок и тяжелые шаги в холле. Нексе со сдержанным интересом ожидает появления нежданных визитеров. И вот они вошли: редактор «Социал-демократен» Боргбьорг с длинной красной раздвоенной бородой и Освальд Майер, которому друзья по справедливости дали кличку Слон. Но этот заплывший свежим розовым жиром гигант с непропорционально маленькой головой движется удивительно легко, а жесты его ловки и округлы.
— Мы без предупреждения, — говорит Боргбьорг, — прямо с обеда. Но дело крайне срочное…
— Хотите кофе? — предлагает Нексе. — Конечно, цикорий…
— Кейн кафее, нур бир! — решительно заявляет спутник Боргбьорга.
— Настоящий немец! — восхищается Боргбьорг. — Знакомься, Нексе. Освальд Майер — один из столпов немецкой социал-демократии.
— Весьма польщен…
— Абер эйнен круг! — взывает Майер, ловко срывая крышки с пивных бутылок.
— У нас нет кружки, — растерянно говорит Нексе. Стрельнув округ глазами, Майер хватает вазу с засохшими гвоздиками, вынимает цветы и опорожняет в вазу бутылки.
Боргбьорг, с восхищением следивший за манипуляциями Майера, берет оставшуюся бутылку и пьет из горлышка с громким бульканьем. Нексе раздражает вся эта бесцеремонность, к тому же жалко пива.
— Я жду, — говорит он довольно резко.
— Прости, Нексе. — Боргбьорг оторвался от бутылки. — Но какие могут быть церемонии между старыми партийными товарищами? — и без всякого перехода: — Тебе, конечно, известно, что у нас катастрофа с топливом?
— Еще бы! Но министр труда только и умеет трепать языком.
— А вот немецкие товарищи не треплют языком. Они предлагают реальную помощь.
Нексе мгновенно настораживается.
— С чего бы вдруг?
— Наша партия, как ты знаешь, стоит на стороне Германии, — доверительно говорит Боргбьорг. — В рабочем движении немцы наши учителя. К тому же, без всякого сомнения, Германия победит. И тогда для рабочего класса начнется новая жизнь… Кайзер обещал немецкому народу всеобщее процветание, а кайзеру можно верить.