– Товарищ политрук, а скажите, где находится этот самый город Первомайск, про который в сводке сообщалось?
Политрук недовольно глянул на меня и несколько саркастически сказал в ответ:
– Географию своей великой Родины, товарищ красноармеец, нужно знать. Я понимаю, что латвийская буржуазия вам в этом не помогала, но теперь надо активнее пополнять свои знания. Город Первомайск родился совсем недавно, но он же существовал очень давно…
Тут он приостановился и стал протирать стекло очков специальной тряпочкой. Странно, как город может быть давно и недавно родиться? Политрук продолжил:
– Я даже присутствовал при рождении этого города. Это было первого мая девятнадцатого года. Города Первомайск до этого времени не было, и не было другого города. А было три городка, что входили в состав разных уездов. Ольвиополь, Богополь и Голта. Располагались они рядом друг с другом, но не были единым целым. А вот перед Первомаем все три ревкома решили объединиться, но никак не могли решить, каким новое название будет. Каждый свое предлагал. А на первомайском митинге выступал один командир Красной армии и предложил назвать город в честь Дня международной солидарности трудящихся. Так и родился город Первомайск, ибо это предложение всех устроило.
А я потом в типографии набирал постановление ревкома, а отец мой проверял, как у меня получается, не опозорю ли я его и деда Соломона… А в следующем году я попал на польский фронт и домой больше не вернулся. То Ростов, то Саратов, то Архангельск… да… Архангельск. У кого из вас, товарищи красноармейцы и младшие командиры, вопросы еще будут?
Политрук как-то суетливо собрался, попрощался с нами и двинулся в сторону хутора Артемьево. Ближе к дороге размещались еще доты, а за шоссе и железной дорогой тоже было еще несколько. Я подумал, что политрук сейчас беспокоится о своих родных, что в Первомайске остались. На вид ему лет сорок, так что отец его, может, еще жив, а возможно, жив и дед, про которого он говорил. И тут я вспомнил про уничтожение евреев немцами. Занимали немцы город, потом издавали приказ, чтоб все евреи собрались в такой-то день и час с вещами. Их якобы куда-то должны вывезти. И вывозили – на расстрел. Может быть, отец, дед и другие родные политрука уже стоят возле стадиона какого-то завода в городе и не знают, что сейчас их поведут к оврагу расстреливать. А их сын и внук сейчас очень далеко и не ведает, что происходит с его родными. Он узнает об этом только через несколько лет. А пока же нервничает, но не знает, отчего именно.
Авторский комментарий