— Да нормально все! — Шайн вырвался из грубых "объятий". — Теперь ждем.
— Долго? — уточнил рыцарь.
— Не переживай — будут блевать так, что за пять полетов стрелы услышим. А пока отдыхайте.
Заботливый крестьянин приготовил гостям тыквенную кашу и тушеного зайца. Разумеется, не бесплатно. Исмаил уже начал ворчать — приятный уху звон раздавался все тише. С такими тратами от трофейного золота скоро ничего не останется, а у рыцаря имелись большие планы по наверстыванию упущенного.
— Если мне на девок не хватит, — лязгнул он за столом, — будете сами отрабатывать. Как хотите.
— Так ты что, и меня не против… того? — удивился Альберт.
— Тебя я особенно хочу… того, транжира чертов. Может тогда станешь с умом относиться к деньгам, вдобавок к чужим!
— Они такие же мои как и твои, жлоб ржавый.
— А вот хренушки. Я их из огня вытащил, а ты бы смог?
Шайну пришлось признать — на долю в добыче он действительно рассчитывать не может. В тот момент человек даже и не думал о деньгах, в отличии от жадной железяки.
— И все же я против, — ответил Альберт, набрав полную ложку каши. — С Таршей договаривайся.
Дотянуться до соседа девушка не могла, но очень хотела. Рука сжалась с такой силой, что несчастная деревянная ложка заскрипела, едва не изломившись надвое.
— Но-но, — отозвался рыцарь, — приборы не порть, опять платить придется.
— Я тебе сейчас шлем испорчу.
— Да кишка у тебя тонка, зеленая. Этот шлем не каждый орк булавой пробьет, куда уж тебе…
Охотница вскочила с лавки и метнула в Исмаила комок каши. Несмотря на всю забавность момента, спутники затаили дыхание. Еда считалось у кочевников священным даром духов, и бросить ею в кого-то — значит нанести страшное оскорбление. Таким образом женщины орков частенько вызывали на бой себе подобных. Очень похоже на хлестание перчатками у имперских аристократов, только куда серьезней и обиднее.
— Пошли выйдем, — прорычала девушка.
Настал черед Альберта вскакивать с места и включать дипломата.
— Эй, эй! Вы чего? Нам скоро с безродными драться, успокойтесь!
Но успокаиваться никто не собирался, скорее наоборот. Исмаил хлопнул перчаткой по столу и звякнул:
— Пошли! Научу тебя старших уважать, девка!
Шайн попытался встать между спорщиками, но получил сразу два тычка в грудь и покатился в угол, едва не задев головой ножку стола. Хозяин, видя этот беспредел, благоразумно распахнул дверь — а то выбьют еще сгоряча, с этих станется.
Рыцарь и охотница чеканным шагом вышли на улицу и повернулись друг к другу. Исмаил перенес вес доспеха на левую ногу и поднял кулаки перед шлемом. Тарша присела и выставила ладони вперед, зашипев как дикая кошка.