— Но, Ди, — не согласилась я, — очевидно, что подобный жест стал бы не сентиментальной уступкой в честь праздника, а способом заручиться новыми голосами в преддверии следующих выборов. Так же, как отпускные подняли до трехсот фунтов. Это элементарная политика. Правительство наверняка все обдумало, поэтому попытка надавить на чиновников — пустая трата времени. Получится, что мы перехватываем у них инициативу.
— Разумеется, это вовсе не пустая трата времени! — воскликнула подруга. — Любая публичность, которой мы сможем добиться, привлечет внимание к нашим проблемам.
— Я думаю, в правительстве поймут все иначе. Я в этом уверена, — убеждала я. — Было бы намного лучше позволить им самим поднять нам зарплату, а не скандалить по этому поводу. Я думаю, чиновники так и сделают (они что-то говорили о пятнадцати процента), да и деньги — это ведь не самое главное в жизни. Они влияют на набор студентов, вот что важно. Но разве мать хочет, чтобы ее дочь присоединилась к шайке шумных дебоширов, вопящих на улицах? Я бы для своей дочери такого не захотела.
Водитель медленно повернул машину и въехал в ворота многоквартирного дома.
— Вот мы и приехали. Детишки, успокойтесь.
Я улыбнулась ему:
— Хорошо. Давайте не будем ссориться — сейчас ведь вечеринка. Но я думаю, что вся эта кампания неразумна, она разрушает и портит наш имидж. Забастовка недостойна, а сестры никогда скверно не поступали. Вот так.
— Знаете, она ведь действительно уверена в своих словах, — изумленно произнесла Ди. — Она говорит серьезно.
— Вот именно, — подтвердила я.
Полчаса спустя я беседовала о том же с Томом Робертсоном, который только что принес мне свежий стакан какого-то странного пунша, приготовленного неизвестным кулинаром в красной пластиковой миске для мытья посуды. Том выглядел удивленным.
— Что ты имеешь в виду? — спросил он. — Дело не в деньгах? Конечно же в них!
Парень сел на пол передо мной, прислонившись спиной к стене, как делало большинство присутствующих, потому что хозяева смогли предложить гостям лишь два кресла и скамеечку. Плечи Тома находились на одном уровне с моей головой, стоя, он возвышался бы даже над Мартином, но его вьющиеся волосы цветом походили на солому, в то время как Мартин был брюнетом. Кроме того, мой собеседник был совершеннейшим экстравертом, а я не думала, что Мартин такой. Я надеялась, что он не похож на Тома, потому что мне с такими людьми трудно общаться.
— В таком случае в чем же дело? — поинтересовался парень.
Я отпила еще немного варева и помедлила, обдумывая ответ. Некоторое время спустя, взвесив все, я произнесла: