На следующий день Бодряков отправился в отделение с утра по раньше. Эти сутки ему по графику предстояло суточное дежурство по отделению. Он сначала хотел подмениться, но потом решил, что будет не лишнем обмозговать эту сложную ситуацию и продумать план дальнейших действий, тем более, что по итогом вчерашнего разговора в Бутырке идти к Надежде было не с чем. Замутилов должен был к обеду подъехать с телефонного узла, и Сергей Иванович надеялся, что хоть его приятелю удасться о чем нибудь пронюхать. Пока он стал анализировать скудную информацию ему на сотовый телефон позвонила Надежда. Пересказав в трех предложениях основную суть беседы с ее мужем, он ожидал недовольной реакции женщины, но как ни страна та оказалась очень даже удовлетворенна его сообщением.
– Так и сказал, что через неделю выйдет? – переспросила женщина.
– Да, только я думаю это не серьезно – вставил свой пессимистический комментарий капитан милиции.
– Как сказать, – интонация Надежды была полна оптимизма – Борис всегда сдерживает свои обещания.
Она повесила трубку. Сергей Иванович достал фотографию сына, еще раз принявшись всматриваться в любимое лицо ребенка.
«Борис всегда выполняет свои обещания» – вспомнил он ее последние слова.
Они прозвучали как упрек ему на его нерадивые действия.
«А что она хотела, что бы я ему паяльник вставил, выбивая заветные цифры?»
– Твоя мама точно знает чего хочет – вслух обратился он к изображению сына.
Бодрякова вызвал звонок дежурного.
– К тебе заявительница по поводу пропажи человека.
В кабинет шаркающей походкой вошла пожилая, лет шестидесяти пяти, женщина.
– У меня пропал сын – произнесла она с порога и не очень внятно, словно процедила фразу сквозь остаток зубов.
– Вы присаживайтесь – предложил ей сесть дежурный оперативник, видя очень плохое состояние здоровья женщины – Вам воды?