– Хотите спросить, убили ли Монро? Да, убили. Роберт Кеннеди? Нет, не он.
– А… кто?
– Не знаю.
Вот тебе на! Я только настроилась запоминать каждое слово. Может, не хочет говорить или пока не верит мне?
– А почему вы тогда уверены, что убили?
Он отставил в сторону свою чашку.
– Тут и думать нечего. Разве человек, который собирается наглотаться таблеток, станет договариваться о делах на предстоящую неделю или накупать кучу всего? Она же замуж собралась, пусть второй раз за того же, но ведь замуж! И к свадебному пикнику готовилась. На своей лужайке перед бассейном провести собиралась.
Ну, об этом я знала и без Питера.
– Скажите… а в ту ночь вы не слышали, приезжала «Скорая» где-то около полуночи?
– А вот это странно… Это то, из-за чего перепугался Спиндель. Наши «жучки» в это время все оказались заглушены. Кто-то точно знал, где они находятся, и чем-то залепил. Потому, когда нагрянули с обыском, Спиндель молча отдал все, кроме пленок с Монро, – думаю, их уже не было. А потом принялся кричать, что их украли.
– Зачем?
– Все равно поставили в вину, что занимался несанкционированной прослушкой, так хоть появилась возможность испугать Бобби Кеннеди, никто же не знал, что пленок не было, значит, их могли вытащить в любую минуту.
– Испугал?
Питер рассмеялся:
– Нет, думаю, у Бобби были свои люди среди наших, он знал, что пусто.
– Или просто был ни при чем? Если он не бывал в доме Монро, чего бояться?
Кивок:
– Или так. Это президент был неосторожен, а прокурор очень остерегался, он-то понимал, что первым попадет под огонь. Тем более после того, как прижал хвосты людям вроде Джимми Хоффа. Тут всего можно было ожидать – если не пули в лоб, то постоянной слежки. Глупцы те, кто болтает, мол, Бобби гулял, как шальной. Не было этого, может, и хотел бы, да помнил о постоянном пригляде.
– Но ведь Джон Кеннеди гулял?
– Джон другое дело, ему американцы даже такое простили бы, а Роберту нет.
– Почему?
– Да потому что Джон никогда из себя святошу не изображал. Он показывал, что любит жену, детей, но еще и многих-многих женщин тоже. И его понимали все: женщины за то, что все-таки блюдет интересы семьи, а мужчины – что ведет себя так, как хотели бы вести себя они. Мы тоже завидовали и восхищались. В Белом доме жена-красавица, а ему десятки других подавай.
– А Роберт?
– Тот всегда делал вид, что знает только семью, жену, детей. Может, так и было, но это скучно. Семейные ценности хороши дома, а когда мужчина здоров и имеет возможность завести себе любовницу, и не одну, то никто не поверит, что он этого не сделает. Если упорно продолжает делать вид, что при беременной жене соблюдает ей верность, когда вокруг сплошные красавицы, значит, врет.