Эвимелех залюбовался девичьей красотой Суламифь. В ней не было округлых, завершенных линий, которые обычно отличают фигуру зрелой женщины, не было стойкой уверенности в своих движениях. Она напоминала прекрасный цветок розы, который вот-вот готовится раскрыть свои лепестки, но эта пора еще не настала, и таинственные жизненные соки то дремлют в нем, то взывают к свету и воле, к пробуждению, инстинктивно предчувствуя счастье и боль расцвета и плодоношения.
Эвимелеху нравилось брать Суламифь за руку и чувствовать, как неведомая до сих пор истома, причиняющая и страдание, и наслаждение, и страх, производит таинственные изменения в его теле, смущает покой и уносит в безграничные мечты и чудесные ожидания. Суламифь тоже было хорошо с Эвимелехом, но плотское желание пока было незнакомо ей. С Эвимелехом ей было весело и интересно, он был не похож на других мальчиков и юношей своей вдумчивостью, стремлением к созерцанию.
Он был рядом, и даже сейчас, когда они стали видеться реже, Суламифь воспринимала Эвимелеха частью себя. Он мечтал о совместном доме и ложе – и пусть, а как же иначе? Вот и Нейхеми, ее давняя подруга, теперь стала женой и иногда до слез смущает Суламифь, открывая маленькие тайны супружеской жизни.
Еще совсем недавно отзвучали свадебные песни. За год до свадьбы Янив, представляя собой главу семейства, явился к отцу и матери Нейхеми, чтобы уладить денежные вопросы. Со своей стороны, он был обязан заплатить за то, что отнимает от сердца родителей любимую дочь. С другой стороны, отец Нейхеми давал за ней немаленькое приданое. После обручения Эйната и Нейхеми долгих двенадцать месяцев шла подготовка к свадьбе: шились платья и свадебные наряды для невесты и заготавливались многочисленные дары, товары и продукты для будущего пиршества. Все это время Суламифь и Нейхеми встречались у ручья, куда ходили за водой, и делились новостями. Суламифь иногда передавала весточки от Эйната, а Нейхеми делилась с ней своими девичьими мечтами и страхами.
А потом целую неделю длился пир по случаю свадьбы. Захмелевшим от длительного празднования братьям было не до Эвимелеха и Суламифь, поэтому влюбленные имели возможность чаще бывать вместе. Они уходили подальше от шумных застолий и кичливых выступлений гостей, вспоминающих свои первые брачные дни и восхваляющих достоинства своего семейного уклада. Суламифь мечтала, что и у них будет веселая свадьба. Она позовет своих приятельниц – танцы и музыка, сладкие фрукты и пряное вино закружат их в радостном вихре, и все будут счастливы. Эвимелех помогал своей спутнице описывать ее свадебное платье, ее украшения – множество подробностей и деталей, подсказанных им, дополняли воображаемую картину их будущего совместного счастья. Эвимелех чувствовал, как легко сейчас его дыхание, как просто и без усилий даются им мечты. Понимая, что это скоро пройдет, что скоро их настигнет отрезвляющая ум реальность, он хотел отодвинуть страдания на потом. Все равно станет грустно, все равно в ближайшее время мечтам Суламифь не суждено сбыться: как можно представить, что Янив и Эйнат, разлучившие влюбленных, вдруг окажутся за свадебной трапезой, посвященной Эвимелеху и Суламифь? А пока мечтается, и так хорошо на душе…