– Не знаю, Джо. Разбита была всего лишь фара или еще что-то.
– Да, но ремонтировать все равно нужно.
За его спиной, иногда заглушаемая звоном дешевой посуды и скрипом передвигаемых стульев, звучала песня Альмы Коган «Dreamboat». Лотти разглядывала некрасивые черты своего спутника, жалея, что вообще упомянула о визите к Аделине Арманд. Джо всегда задавал не те вопросы и обычно сводил всякий разговор к отцовскому гаражу. Джо, как единственный сын, однажды унаследует разваливающийся бизнес, это тяжкое наследство уже давило на него, словно бремя, которое суждено взвалить на свои плечи принцу-регенту. Она-то надеялась своим доверительным рассказом мысленно перенести его к странным, экзотическим людям, в тот огромный дом, похожий на океанский лайнер, чтобы он тоже вырвался, быть может, из тесноты маленького мирка курортного Мерхема. Но Джо интересовался только земными делами, его воображение ограничивалось домашними заботами: как же их горничная приготовила чай, если они еще не успели распаковать сундуки? Какую именно фару разбила та женщина? Не разболелась ли у них всех голова от запаха свежей краски? И Лотти вдруг разозлилась на себя за то, что рассказала ему о необычном визите, и почувствовала неодолимое желание описать картину с голой женщиной, просто чтобы заставить его покраснеть. Джо имел обыкновение краснеть по любому поводу.
Она бы обсудила все это с Селией, но Селия с ней не разговаривала. С тех самых пор, как они вернулись домой. Правда, по дороге Селия не умолкала:
– Ты что, нарочно сконфузила меня перед теми людьми? Лотти! Поверить не могу, что ты наболтала столько ерунды насчет моря. Можно подумать, тебе не все равно, какая там обитает рыба, – ты ведь даже плавать не умеешь!
Лотти хотелось поговорить с ней об истории венгерских принцесс и о том, что Аделина поцеловала руку Френсис, словно ее почитательница, а также о том, кем им приходится Джордж (не похоже, чтобы он был мужем одной из них: слишком большое внимание он оказывал обеим женщинам). Ей хотелось поговорить об Аделине, которая сидела сложа руки на софе и ничего не делала, когда вокруг столько работы и в доме царит полный хаос.
Но Селия в эту минуту увлеченно беседовала с Бетти Крофт, обсуждая возможность поездки в Лондон до конца лета. Поэтому Лотти ничего не оставалось, как только сидеть и ждать, когда утихнет эта летняя буря.
Только беда в том, что Селия рассердилась на Лотти не на шутку. Время шло, облака на небе становились темнее, наливаясь дождем, кафе заполнили непослушные дети с раздраженными родителями, которые несли в руках мокрые, грязные пляжные полотенца, а она по-прежнему не обращала внимания на Лотти – ни на ее попытки вступить в разговор, ни на ее предложение отведать кусочек пудинга. Даже Бетти, которой обычно нравилось наблюдать яростные перепалки между подругами, начала испытывать неловкость.