Старший Война смерил взглядом растерянного отпрыска.
— Я был уверен в том, что учёба за границей многое даст тебе, но не думал что столько. Надо же, тебя угораздило свести дружбу с самим чёртом…
Мрак приближающейся ночи медленно расползался из глубины чащи к её окраинам. В непроходимых кустах уже ощущался холодный туман, сползающий к лесу от холма. Зарево заката тлело где-то далеко за острыми верхушками разлапистых елей, скрывая силуэты людей, маячивших в ожидании у самой опушки, сгущались тени.
Двое дозорных из лихого отряда Хмызы, выставленных им далеко в поле, дабы в случае чего подать знак о появлении молодого пана, стали опасливо озираться. Мало того, что в непроглядном мраке они перестали различать фигуры своих соратников, разбухающая в слабом свете молодой луны ночная темень начала скрывать от них и раскинувшееся впереди поле.
— Вось табе і пан, — тихо произнёс один из них. — А шчэ кажуць, што паны трымаюць дадзенае слова[96].
— А то ты не ведаеш гэтых польскіх паноў, — ответил второй. — Вось убачыш, як ён выкруціцца. Скажа: «дык я ж і слова не даваў», ці: «мне тады было дрэнна, нічога не памятаю[97]...».
— А што ж цяпер будзе рабіць Базыль?[98]
— Хто яго ведае. Хлопцы і без таго ўжо яго не вельмі зважаюць, а як Война не прыедзе, то і зусім разбягуцца хто куды, бо і пры панах жыццё не мёд, а з такім атаманам дык і таго няма. Дарма што рызыкуе, ды нікога не баіцца. Вось і глядзі, — улыбнулся говоривший, и указал в сторону леса, — дзе Базыль? Няма Базыля..[99]
Хмыза даже был рад тому, что ночь накатывала так быстро. Он уже устал изображать показную твёрдость и уверенность, то и дело, поглядывая поверх линии выгнувшегося поля в сторону невидимого отсюда панского имения. Теперь ему было ясно, пан не приедет. На встречу с молодым Войной Базыль взял с собой только четверых: сестру, кума Яўхіма, да ещё двоих драгичинских беглых. Таким малым числом, в случае чего, легко было раствориться в лесной чаще, а своего главного помощника и сестру Хмыза теперь всегда старался держать подле себя, благо какой-то чудесный случай помог Михалине, его единственной на всём белом свете родной душе сбежать от карающего перста судьбы.
Кум дело другое. С этим человеком Базыль не боялся и к самому чёрту за лепёшками сходить. После последнего побега именно кум сначала спрятал Базыля с товарищами у себя, а потом помог найти им убежище в густом лесу. Он же и надоумил его, как можно жить с лёгкого разбоя. Вскоре и сам кум примкнул к Базылю, приведя с собой ещё людей, заставив их поверить в то, что тут в лесу и есть самая что ни на есть стоящая жизнь для обманутых и закрепощённых крестьян.