Как только случалось чудо совершенного совпадения, двукрылое ядрышко взлетало, и начинался следующий этап жизни — фаза порхания. Эта пора была коротка, она длилась всего несколько часов. Но путь каждой бобовой особи до нее был долог. Прежде чем найти совершенную половинку, должно было случиться огромное количество слияний и разъятий. Именно из-за большого количества слияний казалось, что существа склонны к бессистемным, неразборчивым связям. Но так казалось только неискушенному наблюдателю. Искушенный же понимал, что их целью был не сам акт слияния (о! это был тяжкий труд в угоду жестокой эволюции!), целью существ были неустанные попытки разобраться в себе, в своем соответствии партнеру и в своих с ним отношениях. Трудности поиска усугублялись еще и тем, что в ходе любого пробного слияния происходил обмен генетическим материалом, и крылышко из каждой спины всякий раз появлялось чуточку измененным. Но, как говорится, страшен сон, да милостив Бог, он же — мать-природа. Поскольку изменения происходили у всех особей, и происходили они на генетическом и клеточном уровнях, в дело включались механизмы, общие для всего живого на свете, и наряду с изменчивостью проявлялись закономерности. Рано или поздно совершенство совпадения достигалось. И раз уж поиск идеальной пары в прямом смысле происходил у этих существ методом «тыка», то исследователи назвали эту фазу по-научному «фазой последовательного приближения».
Кстати сказать, существа вымерли так давно, что до сих пор не ясно ни чем они питались, ни какова была продолжительность жизни отдельной особи, ни был ли у существ какой-нибудь пол. И уж тем более неизвестно, кем могли быть упоминаемые нами исследователи этих существ. Зато доподлинно известно, что бобов погубило…
Итак, фаза порхания длилась короткие часы. За эти часы каждая идеальная пара должна была выбрать другую идеальную пару и совершить в воздухе брачный танец. Что происходило в воздухе между парами, кроме самого танца, неизвестно. Тем не менее именно в результате танца стартовала следующая фаза жизни существ. Среди исследователей для обозначения прекрасного явления брачного танца этих славных крылатых почему-то прижился сомнительный термин «свинг» (хотя с похабной улыбкой утверждалось, что слово «свинг» — название танца). Извращенные аллюзии на парные манипуляции совсем других существ, чьи репродукционные отношения были так далеки от совершенства!
Вернемся к послеполетной жизни существ, которая называется «фаза дольки». Отпорхав и отсвинговав положенный им природой срок, пары, не разомкнув объятий, убирали крылышки и падали наземь. Через какое-то время каждая пара делилась на четыре дольки. Остатками конечностей дольки затаскивали свои усеченные тельца в укромные места, где, питаясь неизвестно чем, они подрастали вширь до формы кофейного боба, который тут же отправлялся на поиски идеальной половинки. Так замыкался их жизненный круг.