Все комнаты первого этажа выходили в широкий коридор, начинавшийся лестницей и кончавшийся окном, занавешенным белой шторой. Ландрекур открыл одну из дверей в конце коридора.
— Вот ваша комната, — обратился он к Жюльетте. — Моя комната всегда готова к моему приезду, а здесь, я боюсь, постель не приготовлена. — Затем добавил: — Если вас не затруднит, помогите мне, белье находится вот здесь.
Они нашли простыни и постелили постель. Чуть позже Ландрекур принес Жюльетте пижаму, халат и несколько банковских билетов, которые положил на письменный стол.
— Деньги, — воскликнула она, — как это меня расстраивает.
— Ну что вы? Они вам понадобятся, чтобы продолжить путешествие.
Извинившись, он также предложил ей воспользоваться его ванной комнатой.
— В доме есть только колонки, которые топятся дровами. Моя колонка приготовлена. Мне стоит только поднести спичку, и через несколько минут, если у вас есть такое желание, вы можете принять ванну.
Он издалека показал ей на дверь ванной, поклонился и поцеловал ей руку. Жюльетта чувствовала себя тем более смущенной, что за обходительностью Ландрекура, как ей казалось, угадывались какая-то холодность и нетерпение. Она пробормотала:
— Я не знаю, как благодарить вас. Я чувствую себя некстати вторгшейся, я, я, в общем, вы понимаете.
Он вынул из кармана портсигар со сверкающими на крышке камнями и помахал им перед ее глазами.
— Это я не нахожу слов, чтобы отблагодарить вас. Именно я ваш большой должник. Еще раз до свидания, мадам, спокойной ночи.
И Ландрекур удалился.
В то время, когда Жюльетта, приняв ванну, выбирала книгу на полке и ложилась в постель, в то время, когда Ландрекур, закончив укладывать чемоданы, задвигал в своей комнате ящики и закрывал шкафы, собираясь ложиться спать, поезд, уносящий г-жу Валандор, постепенно замедлял свой ход и наконец остановился на вокзале. Спящая открыла глаза и зевнула. На месте Жюльетты сидела пожилая дама, державшая журнал открытым так близко около своего лица, что, казалось, читала его кончиком носа. Полностью скрытая страницами, она скользила взглядом от строчки к строчке, сопереживая какой-то любовной истории. Г-жа Валандор, еще не полностью проснувшись, подумала, что видит перед собой свою дочь, и позвала:
— Жюльетта!
Пожилая дама медленно опустила журнал и посмотрела на г-жу Валандор, которая при виде этого чужого лица невероятно удивилась и воскликнула:
— Жюльетта, но это же ведь не ты, Жюльетта. О! Я прошу вас извинить меня, мадам.
— Мне не за что вас извинять, — ответила пожилая дама, — меня зовут Жюльетта, — и они улыбнулись друг другу.