Г.), начнутся беспорядки»
[157]. В этой записке даются объяснения по всем пунктам обвинения.
Как опытный интриган, Михаил Григорьевич организует поддержку снизу. По его инициативе накануне нового, 1866 г. почтенные люди города подносят ему адрес: «Мы ныне вполне благоденствуем и чистосердечно сознаем, что этим обязаны Вам, как лицу, доставившему нам такое блаженство. и не лишены надежды, что Вы всегда останетесь во главе управления нами…»[158]Те же выразители желаний и настроений ташкентского посада обращаются к Крыжановскому с просьбой оставить им их обожаемого Черняева.
Крыжановский колеблется. Советуется с Милютиным. И генерал-губернатор, и военный министр, в конце концов, люди интеллигентные, деликатные – они не хотят наносить удар по самолюбию Михаила Григорьевича. Дмитрий Алексеевич Милютин к тому же еще и тонкий политик. «Внезапное увольнение человека, – пишет он Крыжановскому, – выказавшего такие блестящие способности и получившего такую популярность в войсках и во всей Средней Азии, вслед за совершением им целого ряда громких подвигов, не может не произвести неблагоприятного впечатления во всех общественных сферах и не возбудить самых разноречивых толков; тем более что необходимость такой меры осталась бы совершенно неизвестной публике»[159]. Милютин видит выход в том, чтобы Черняев сам отказался от службы в Туркестане, и для этого у него будет причина – предстоящая женитьба и, соответственно, отказ молодой жены ехать в жаркий, неблагоустроенный край.
Михаил Григорьевич мог бы, наверное, сохранить за собой свой пост, если бы не затеял откровенную авантюру. Желая принудить бухарского эмира освободить Струве и других членов посольства, он снаряжает поход на бухарскую крепость Джизак, а затем дальше – на Самарканд и Бухару. В феврале 1866 г., в разгар зимы, по вьюжной пустыне выступает в поход маленький русский отряд – всего две роты пехоты и четыре казачьи сотни при двух орудиях. Как и следовало ожидать, столь незначительное войско не может занять достаточно хорошо укрепленную крепость и отступает с потерями из-под стен Джизака. Крыжановский, до которого доходит слух о зимнем походе, сообщает военному министру: «За всем тем генерал Черняев предпринимает теперь, без всякого сомнения, военные действия, которые могут завлечь нас далеко и стоить дорого». В Петербурге принимают окончательное решение: отозвать! Черняева вызывают в Петербург для доклада военному министру, а вместо него назначают бывшего главного редактора газеты «Русский инвалид» генерал-майора Д.И. Романовского. Появление нового губернатора без предупреждения приводит Михаила Григорьевича в смятение, ярость, слезы. Сначала он даже не хотел передавать дела своему преемнику.