Полковник разжал кулаки, отпуская профессора.
Тут Евгений Петрович прав. Абсолютно прав. Было желание сломать шею засранцу, имевшему наглость еще и похвастаться перед полковником наградой. Обмывать – нет, не позвал, с чего бы это? А вот вызвать к себе в кабинет, показать «Звезду», с многозначительным видом сообщить, что САМ был очень доволен, что светит генералу еще и перевод на новое место службы… А бункер – старшему сыну в наследство, старший сын генерал-майора как-раз недавно получил полковничьи погоны и вполне мог занять теплое и непыльное место коменданта Узла-3.
Вот тогда еле сдержался полковник, чтобы не врезать в загорелое на южном солнце лицо генерала, не вцепиться в горло и не задушить мерзавца к чертовой матери! Даже не за себя было обидно полковнику. Нет, за себя тоже, за свою семью, которая пять лет, пока шли работы, жила в полуразрушенном военном городке, заброшенном еще в девяностые годы прошлого века. Городок кое-как приспособили – подчистили, подкрасили, подрихтовали. Генерал клятвенно обещал, что вот через месяц… максимум через два, когда немного освободятся строители – и канализацию подлатают в городке, и водопровод полностью восстановят.
И люди пахали. Вкалывали изо всех сил, детей возили за тридцать километров в сельскую школу, ожидали этих самых месяца, максимум двух… Видели, что генеральская дача растет, рабочие, снятые с основного объекта, заканчивают и ее, и дачи двух генеральских сыновей… Жаловаться? Сообщить наверх? Был соблазн, когда двое контрактников при монтажных работах на даче погибли, обратиться в штаб, но сдержался полковник, жена отговорила. Что докажешь? Ты ведь отпустил ребят, не было никакого письменного приказа от генерала. Не-бы-ло. Значит, сам виноват. На себя стучать будешь?
И что тебе светит в результате, спросила жена. В лучшем случае – заполярный гарнизон. Еще один объект укрытия, но где-нибудь возле Ледовитого океана. И полковник сдержался, промолчал. Был ведь шанс, что имеющего опыт работ на сложном и секретном объекте полковника Иванченко отправят не в Нарьян-Мар, а поближе, хоть в Мурманскую область.
Он бы и сейчас, наверное, промолчал, даже в голову ему бы не пришло задумывать мятеж, как это назвал профессор, если бы… Если бы в том проклятом списке оказался и он, и его семья. Если бы не обрекли его штабные сволочи на смерть. Его, жену и двоих детей. Хотя бы его семью включили в этот список…
Выполнял бы полковник Иванченко приказы, отправил бы личный состав из казарм в неизвестность и, возможно, на смерть, потому что… Потом что человек – животное подлое, сказал себе полковник, когда обдумал предложение, которое пару часов назад изложил ему профессор Протасов. Предложение простое и понятное.