Чупара аккуратно свернул салфетку и сунул ее в карман. Илья вытянул из-под тарелки свою, взглянул на вышивку. Представил, как расскажет Ирине о встрече с государем. Ведь не поверит, ни за что не поверит…
– И-и-и, эх! – он тоже сунул салфетку в карман и поднялся из-за стола.
– Ты есть не будешь, что ли? – удивился полковник.
– Кровь от головы к желудку отольет, – усмехнулся майор, – сразу в сон потянет. Мне после этого не то что с Павлом разговаривать, в магазин ходить нельзя будет. Засну стоя в очереди, как скаковая лошадь.
– С чего бы это спать? – удивился Чупара и кивнул на электронные часы на стене. – Еще одиннадцати нет.
– Это здесь одиннадцати нет, – покрутил плечами Илья. – А во Владивостоке уже восемь утра. А я еще не ложился. Так что баюкать меня сейчас нельзя, засну при первом намеке на подобную возможность. Лучше холодный душ приму, взбодрюсь хоть немного.
Илья Ралусин успел и принять душ, и побриться, и даже проверить через свой ноутбук электронную почту, прежде чем в дверь вежливо постучали и стройный молодой человек в пиджаке с оттопыривающейся слева подмышкой тканью сообщил:
– Государь ждет. Разрешите вас проводить, Илья Юрьевич.
Павел Александрович ждал их с полковником все в том же зале – с широкими окнами, одной зеркальной стеной и большим экраном напротив дверей. На этот раз он был одет в черный гражданский костюм, плотно облегающий спортивную фигуру. Из украшений только заколка поблескивала зелеными самоцветами на коричневом галстуке. Император внимательно разглядывал карту европейской части России, выведенную на экран, но, услышав шаги, оглянулся и устремился навстречу:
– Рад видеть вас, Василий Андреевич, – с первым он поздоровался с полковником, после чего протянул руку Ралусину: – Должен поблагодарить вас, Илья Юрьевич, искренне поблагодарить. Так быстро подготовить и провести операцию такого уровня удается далеко не каждому. Тем более, не имея практически никаких полномочий.
Хотя слова государь говорил доброжелательные, однако в нем чувствовалось напряжение, некое скрытое неудовольствие, и Ралусин на всякий случай признал:
– Я потратил довольно много денег со счета, который вы мне дали. Но вы лично разрешили…
– Пустяки, майор, – прервал Илью император. – Деньги – это всего лишь инструмент. Вот уже второй день все газеты западной Европы и Америки воют о всплеске русской великодержавности и шовинизма, о бряцанье оружием и отходе от принципов взаимопонимания. А когда нас ругают в варварских странах, это верный признак того, что мы поступаем правильно. Так что в любом случае проведенная вами операция принесла пользу.