Мой противник видит сияние, разгорающееся в моей руке... но как противодействовать этому он не знает. И выбирает худший вариант: ставит щит. Поскольку убивать его мне не с руки — дожидаюсь, пока он закончит формирование своего "Протего", и только тогда ослабляю усилие Воли, удерживающее Силу. От сияющей сферы в щит Джеймса бьет ослепительно яркий алый луч. Хороший у Джеймса щит. Прочный. Под напором луча он не распался... но зато самого Джеймса, вместе с его щитом сдуло с помоста и впечатало в стену. Собственно, уже все... Но нужна заключительная формальность.
Неторопливым шагом подхожу к пытающемуся подняться противнику. Секо вспарывает кожу на его щеке.
— Первая кровь. Дуэль окончена! — Торопится возвестить секундант Джеймса, видимо опасаясь, что я захочу большего.
Глава 16. ... и ее последствия. (Драко).
После того, как оглушенного Джеймса унесли, а взбудораженная публика немного успокоилась, ко мне подошел Блейз.
— Малфой...
— Забини?
— Я давно хотел спросить тебя...
— Я слушаю.
— Неужели ты не видишь?
— Чего?
— Что чистокровная аристократия сходит со сцены. Мы шаг за шагом отступаем, теряем Силу, теряем власть... возможно, нам следует задуматься о выживании, а не о попытках сохранения былого величия? Я... я думаю, что ты поймешь меня. Ты умнее, чем обычный ребенок в этом возрасте, а я... мне разъяснили... — Ага. Вот, похоже, и начинают всплывать некие секреты. — Сейчас — время отступить, скрыться среди магглорожденных...
— И окончательно потерять все. — Как ни странно, несмотря на резкость возражения, глаза Блейза вспыхивают некой надеждой. — В чем-то ты прав. Надо отказаться от части, чтобы не потерять все. Но надо очень внимательно посмотреть, от чего именно отказываемся. Возможно, лучше было бы вместо того, чтобы самим скрываться среди Обретенных — отказаться от необоснованного снобизма, вспомнить о давних традициях Покровительства, и принять лучших из них — в наши ряды?
— Только лучших?
— А остальным — и так неплохо. А вот тех, кто рвется наверх... Им надо либо давать дорогу и принимать как своих, либо драться насмерть. Третьего пути не дано.
Блейз с некоторым недоверием посмотрел на меня... а мне вспомнился аналогичного содержания разговор с сюзереном... Когда я выяснил масштабы проблем существующей аристократии, я сгоряча чуть было не предположил, что неизвестный враг прав в своих стремлениях, и что чистокровных надо уничтожить... Многочисленные наследственные болезни, родовые проклятья, бесконечная междоусобица, прерываемая только для того, чтобы отбиться от очередной атаки "популяров"... Все это, мягко говоря, не способствовало благополучию волшебного мира. А ведь я еще не упомянул о том самом необоснованном снобизме, и неразумном консерватизме верхушки нашего общества... В общем, когда я разобрался во всем этом — встряхнуло меня изрядно. И каким облегчением было услышать слова моего сюзерена: "Это — правда твоего врага".