— Можно сказать, их рождественский вечер испорчен, — заметила Джоан, махнув головой в сторону группы людей в вечерних нарядах.
— Я думаю, в гораздо меньшей степени, чем его, — сказала Стефани, глядя на окровавленного водителя маленькой машины, которого укладывали на носилки. — А вдруг семья ждет его возвращения домой? — Она бросила косой взгляд на сестру. — А Эдди ждет тебя дома? Он знает о твоем решении?
Они проехали молча около двух кварталов, прежде чем Джоан ответила.
— Нет, не знает.
Стефани выпрямилась в кресле.
— Он, наверное, сейчас ждет тебя дома?
Джоан взглянула на часы, расположенные на приборной панели.
— Да, я думаю, он уже дома. Я оставила ему записку.
— Джоан, я думаю, он сходит с ума. Сейчас же позвони ему!
— Нет, — ответила она тоном, в котором слышалось упрямство.
— Тебе необходимо с ним поговорить.
— Нет, я не буду с ним разговаривать. Ты не вправе мне приказывать. Ведь ты не знаешь, каково жить с человеком, который неделями тебя обманывает.
Стефани открыла рот, чтобы ей ответить, но промолчала.
— В таком случае расскажи мне, что случилось.
— Он мне лгал, — достаточно резко ответила Джоан.
— Ты уже об этом сказала. Все мужчины лгут, — тихо заметила Стефани, а про себя добавила, что женщины лгут тоже. — Но давай посмотрим правде в глаза: неужели для нас так важно, чтобы они всегда говорили правду?
— В октябре был год, как мы поженились. Мы уже начали думать о том, чтобы завести ребенка.
Стефани почувствовала, что начинает замерзать. А в затылке появилась сильная пульсирующая боль — результат стресса, рециркулируемого воздуха, используемого в самолете, разницы во времени и промозглой нью-йоркской погоды. Ее желудок вновь неприятно заныл. Она перелетела через океан, чтобы убежать от собственного неудавшегося романа, и сейчас ей меньше всего хотелось выслушивать о похождениях своего зятя.
— У нас все шло хорошо: Эдди работал на расчистке Всемирного торгового центра, я устроилась на пол дня в студию графики. Нам даже удавалось немного откладывать каждый месяц. Мы решили переехать в пригород, подыскать там небольшой домик, а затем завести ребенка.
«Эдди наскучила вся эта домашняя идиллия, — подумала Стефани, — он нашел себе женщину, начал ей что-то обещать, лгать…»
— И в течение шести недель, утро за утром, он делал вид, что ходит на работу. Даже с работы возвращался вовремя.
— Постой! Мне кажется, я что-то пропустила, — сказала Стефани, коснувшись руки сестры. — И не могла бы ты чуть сбавить скорость?
— Да, конечно, — ответила Джоан. Рассказывая Стефани о своих отношениях с мужем, она не заметила, как выжала педаль газа до упора.