- Садитесь, - сказал Симпсон. - Пожалуй, лучше задернуть шторы. Нет, нет, спиной к свету. Вот так. Отлично. У меня всего тридцать пленок, но еще семьдесят уже находятся в генуэзской таможне, так что скоро будет полный ассортимент.
- А кто выпускает пленки? Каким путем?
- Предполагается создавать специальные пленки, но пока запись осуществляют обычным путем. Отдел распространения фирмы предлагает записать свои впечатления всем, кто по характеру работы пережил любопытные приключения, к примеру летчикам, альпинистам, аквалангистам. Если данное лицо принимает предложение, фирма заключает с ним контракт. Гонорар немалый - от двух до пяти тысяч долларов за каждую запись. Для регистрации впечатлений, как вы уже знаете, достаточно надеть шлем. Все, что альпинист или, скажем, летчик испытывает, автоматически передается на студию записи, а потом пленку размножают в нужном количестве.
- Да, но если субъект знает, что каждое его ощущение фиксируется, это тоже попадает на пленку. Таким образом, вы будете "сопереживать" не полет какого-то космонавта, а полет космонавта, который знает, что на голове у него шлем аппарата "Торек" и что каждое его ощущение улавливается.
- Это верно, - подтвердил Симпсон. - В большинстве пленок, которые я прослушал, ощущение внутренней скованности субъекта прослеживается весьма четко, но некоторые люди путем упорных тренировок научились подавлять это ощущение на время записи. Впрочем, чувство неловкости при прослушивании быстро проходит. Что же касается шлема, то он вообще не мешает.
Я попытался изложить Симпсону свои сомнения морального порядка, но он прервал меня.
- Ходите начнем с записи футбольного матча? В Штатах футбол не очень популярен, но я, с тех пор как поселился в Италии, стал яростным болельщиком "Милана". Я лично уговорил Расмуссена записать свои ощущения в ходе встречи и свел его с представителями фирмы. Он заполучил три миллиона лир, а "НАТКА" - редкостную пленку. Потрясающий, скажу вам, игрок! Такого полусреднего не часто увидишь.
- Да, но я ничего не понимаю в футболе. Я не только сам не играл, но и не видел ни одного матча, даже по телевизору.
- Это не имеет значения, - Симпсон решительно отмел мои робкие возражения и включил контакт.
Солнце изрядно припекало, в воздухе носились мириады пылинок, я совершенно явственно ощущал запах сухой земли. Майка прилипла к потному телу, правое колено немного побаливало. Я рывком догнал мяч и, заметив, что левый край открылся, дал ему точный пас. Мой партнер хитроумным финтом обвел защитника, и мы оба устремились к воротам. Вратарь бросился навстречу левому крайнему, тот передал мяч мне, и я с ходу сильно пробил в верхний угол. Зрители вскочили с мест и дико заревели "го-ол!", я почувствовал, как кровь прилила к лицу и радостно заколотилось сердце. На этом все кончилось, и я снова очутился в кресле.