Ребята, предупрежденные Сухоцким, не стреляли. Человек, приободренный тишиной, вылез на броню, спрыгнул на асфальт, и, осторожно приблизившись к баррикаде, начал осматривать ее. Второй танк в это время, оставляя на асфальте белесые следы траков, разворачивался в обратную сторону, и, взревев двигателем и выпустив из моторного люка облачко выхлопных газов, умчался в сторону перестрелки, где уже вовсю грохотали автоматы и пулеметы бандитов.
Три автомата ударили почти одновременно. Бандит у баррикады присел, пригнул голову, и бросился к спасительной броне. Ребята стреляли неважно, и только на самой башне пули, наконец, настигли бандита. В ответ на выстрелы ополченцев застучал башенный пулемет. Но ребят среди густой зелени садов было практически не видно, и хобот танковой пушки впустую шарил вокруг, отыскивая цели.
Сухоцкий, рванув чеку единственной противотанковой гранаты, швырнул ее, примериваясь к жалюзи моторного отсека. Граната полетела вперед, с хлопком раскрыла стабилизирующий парашютик, стукнулась о башню, отскочила, и уже в воздухе с оглушительным грохотом взорвалась, не причинив танку существенного вреда — только осколком подрезало антенну радиостанции. В ответ танк наобум выпустил снаряд примерно в ту сторону, откуда вылетела граната. Сухоцкого обдало волной горячего воздуха, комьями земли и кусочками сосновой коры. Танк, урча мотором, стал медленно откатываться назад.
Однако и ополченцам теперь уже ничего не оставалось, как только отходить. Стрельба позади у шоссе стихала — видимо, посланная туда группа, повинуясь приказу Сухоцкого, уже отошла, и пальба велась только бандитами, по инерции.
Примерно через полчаса посланный вперед БТР вернулся. Вокруг него снова стали собираться ребята. Сухоцкий встревожено пересчитывал оставшихся бойцов: тридцать два человека… из них почти половина ранены… девять человек лежат, сами передвигаться не могут… А где Надя? Где Надя?… А, вот она, в полусотне шагов позади, залегла в кювете со своим пулеметом, в котором торчит огрызок ленты патронов на тридцать… Значит, десятерых не хватает…
Высунувшийся из люка башенный стрелок отрапортовал:
"Наших предупредили! Готовятся…"
"Кто это там?" — вдруг воскликнул один из бойцов, показывая на дюны с морской стороны полуострова.
Там действительно двигался какой-то человек. Короткими, но быстрыми перебежками он приближался к бронемашине.
Несколько ополченцев подняли автоматы…
"Да это же Сережка! Мильченко!" — закричал Генка Пяльцин.
"А вот бросить его здесь, чтобы не убегал самовольно!" — заворчал кто-то. Но Сережка уже подбежал к БТР и карабкался на броню.