– Когда я сей постоялый двор исчислил, хозяин там уже другой обретался. Пустой постоялый двор он занял – не было там никого из ранешних обитателей. И куда прежний владелец со всем семейством исчез – не ведал он. Сызнова искать пришлось… Нелегкие сии поиски оказались, весьма даже нелегкие. Жадность прежнего хозяина сгубила – продал он лошадей, что в карету баронета запряжены были. А на тех лошадях – тавро! Ему б их в лес прогнать, тогда уж все – ищи-свищи! Ан, бес попутал… денег ему еще захотелось. Вот через тех лошадей мы и поняли, где пошукать надобно. Нашли… и продавца сыскали. Пришлось ему внятно растолковать – куда его страсть к наживе завела, и чем это все может ему и семейству его обернуться. Тут он совсем иначе запел! Дабы не объявили его душегубом, все, как есть, поведал и место, где англичане убиенные закопаны, показал. Деньги, убивцами ему даденные, принес. И немало тех денег-то оказалось! Щедрой рукою ему за молчание отсыпали!
– И что же дальше? – заинтересованно приподнял бровь Куракин.
– Дальше… стали мы с его семейством разговоры говорить. Кто что ведал, да об чем измыслил. Простые-то люди, ваше сиятельство, иной раз куда как наблюдательные бывают! Особливо, когда от этого их дальнейшее благополучие зависит. Вот и рассказала нам трактирщикова дочь старшая, что один из душегубцев тех – не вьюнош вовсе!
– А кто же?
– Женщина то!
– Петр Нилыч, да Господь с тобой, где ж такое видано-то?! Женщина? Зело то особливое обстоятельство может быть… Хотя в наших палестинах, конечно, не в пример просвещенным Европам, не такая уж редкость. Недавно, доносили мне – на реке Белой, в Уральских краях, ватагу разбойничью воинская команда прикончила. Шибко злые дела разбойники творили… А атаманом той ватаги – девка была! Да такая, что не хуже мужика драться могла… Так живая и не далась: когда уж все кончено было – двух солдат ухватила, да с утеса, где их прижали, в реку кинулась… И – между прочим! – не нашли ее тела мертвого опосля!.. Да токмо, не ошиблась ли трактирщица твоя? На допросах, чай сам знаешь – много всего чудесного люди поют… Одно дело – разбойница отчаянная, с ватагою своею, в это еще поверить можно. А здесь – хладнокровная душегубица, в одиночку нескольких мужиков здоровенных недрогнувшей рукою к праотцами отправившая. И солдат не всякий тако сможет…
– Не ошиблась она, ваше сиятельство! Очень даже толково все поведала! Иначе девица себя ведет, нежели вьюнош – даже и молодой! Иначе ходит, да и голос не такой. Опять же – волосы длинные под шляпой прячет – отчего? Я тоже споначалу не поверил. Обрядил в кафтаны одинаковые двух девиц, и мальчишек пяток – да и со спины их девке той показал.