- Будем дуться или будем открывать вино? Неудобно заставлять женщину открывать бутылку ... если в доме есть мужчина.
Вино оказалось запечатано не с полиэтиленовой, а нормальной, обернутой золотой бумагой и скрепленной номерным ярлычком пробкой. Настоящее венгерское токайское, каким ему и полагалось быть.
- Подожди, - попросила Вероника. Она встала, сняла с книжного шкафа декоративную витую свечу в медном, под старину подсвечнике и зажигалку. Аккуратно запалила фитиль. Выключила свет. В колеблющемся, желтом овале свечи остались наши лица и руки с бокалами, трепещущего, рубинового вина.
Повинуясь движению кисти девушки, тяжелое, густое, почти черное вино неторопливо струилось по стенке бакала, обволакивая их стекало на прозрачное дно. Достигая дна жидкость начинала закручиваться крохотными водоворотиками, плавно поднимаясь вверх по тонкому хрусталю, затеняя его, переливаясь благородными оттенками багрового, алого, розового. Вино вспыхивало искрами в гранях хрусталя, дробя и умножая огонек свечи.
- За тебя, лейтенант, за то, чтобы даже став полковникам, всегда оставался лейтенантом, способным мечтать у полотен художников, читать фантастику и понимать сущность расставляемых жизнью уловок.
- За тебя, Вероника!
Мы клятвенно сплели руки, выпили не отрываясь вино и коснулись губами друг друга. Чуть-чуть.
Вино не ударило в голову, а ласковым теплом вошло в тело, согрев щеки, пальцы, прояснив мысли и чувства.
Не зажигая свет мы долго говорили о Рубенсе и Гойе, о Рембранте и Куинджи, о Бредбери и Шекли и темы не исчерпываясь плавно переходили одна в другую продолжая и развивая предыдущую. Казалось, разговор велся уже не вербально - словами, но чувствами, мыслями. Вопросы читались по зрачкам глаз, ответы - по губам.
Так прошла наша первая ночь.
Глава 5. Менты.
Легли спать под утро. Вероника - на кровати. Я на полу, на кожушке, накрывшись курткой, с фуражкой под головой, обхватив голову руками, закрыв уши, стараясь не слушать - и все-же слыша шорох ее халатика, шелест простыней, скрип пружин, еще какие-то ночные, женские звуки, доносящиеся от кровати. Я страшно желал ее. Возможно, что она и не оттолкнула бы меня. Но если оттолкнула... не мог даже представить и не смог бы пережить такой позор. Это оказался бы крах любви. Поэтому тихо лежал на жестком ложе, боясь пошевилиться, разбудить Веронику, спугнуть ее сон. Лежал, мечтая как приведу женой в свою комнату, как купим мебель... и заснул.
Проснулся мгновенно от необъяснимой тревоги. Вскочил на ноги и обомлел. Вероника, проснувшаяся раньше, решила видимо из женского любопытства познакомиться с пистолетом. Закусив губу она старалась оттянуть в заднее положение затвор. Это не получалось. Девушка крутила пистолет, заглядывала в отверстие ствола, жала на курок. К счастью пистолет стоял на предохранителе, и ее усилия потерпели неудачу.