Несомненное знание сновидящих о нечеловеческих сущностях, по своему усмотрению принимающих человеческую форму, с одной стороны, и знание о возможности перевоплощения (оборачивания) человеческих существ в иные, нечеловеческие (например, звериные) формы, с другой стороны, со всей очевидностью демонстрируют: то, что сущностно отличает человека, находится за его формой.
Границы, за которыми реально теряется человеческая форма, отодвигаются теперь намного дальше, чем в античных описаниях.
«Иметь и видеть человеческого ребенка, особенно новорожденного, плохо и для человеческого мужчины, и для женщины, если это — собственный ребенок: такой сон предвещает тревоги, горести и хлопоты о разных человеческих делах. Человеческие мальчики предвещают хорошие завершения этих тревог и хлопот, человеческие девочки — что завершение будет хуже начала, а также убытки. Видеть чужих человеческих детей — к добру, если они красивы, веселы и человечески ребячливы. Такой сон предвещает наступление счастливого человеческого времени, позволяет надеяться на удачное осуществление человеческих планов, — поскольку дети в человеческом будущем могут осуществить что-то человеческое».
ДОМ
…я жрал хлеб изгнания, не оставляя корок.
А.Бродский
Во внутреннем смысле дом в сновидениях — это форма внутренних пространств человека, архитектоника духовного, душевного и ментального его склада, структура[39] и соотнесенность внутренних свойств, характер внутреннего существования.
Происшествия и действия в такого рода снах имеют преимущественно внутреннее значение, лишь изредка относясь к периферии между внутренним и внешним.[40]
В эзотерическом смысле наиболее абстрактная интерпретация образа дома будет выглядеть как человеческая форма[41] вообще с присущими ей эволюционными планетарными признаками, включая, разумеется, и психические поля, свойственные человеку.
Другие дома, которые начинают сниться нам после стадии покидания разрушенного дома, имеют как бы более экзотерический, внешний характер. Являясь отражением архетипического Дома Отца Небесного, они отличаются от первого типа домов растворенным в их воздухе чувством долгожданного возвращения к началу начал, к нашей собственной сущности.
Однако дела с возвращением домой во сне и наяву обстоят достаточно сложно.
Во-первых, в тот единственный Дом Отца возвращаются далеко не все и не всегда даже после смерти.
Во-вторых, между тем Домом и нашим здешним положением как бы существует множество промежуточных уровней. На некоторых из них есть как бы дома, соответствующие, видимо, в большой мере тому, что оккультисты имеют в виду под эгрегорами. С ними, вероятно, связаны некоторые стороны нашей индивидуальной работы и судьбы в Мироздании.