Конечно, первым делом я всем в машбюро рассказала про Павла, половину напридумав в свою пользу. Все машбюро, знавшее про кровопийцу, за меня порадовалось.
Дня через три наша секретарша Ирка торжественно позвала меня к телефону. По выражению ее лица я поняла, что звонит Он.
Голос Павла звучал взволнованно, он называл меня на «вы» и говорил, что скучал, и считал дни, и не смогу ли я поужинать с ним в «Метрополе» завтра вечером?
Я ждала его звонка и обещала сама себе вести себя умно и загадочно, сдаваться не сразу, одним словом, вскружить мужику голову или вообще сделать так, чтоб он эту голову потерял.
Но вместо всего этого я завопила: «Да, да, и я скучала, и ждала, и смогу – да, завтра, в семь, у «Метрополя»!»
Все машбюро замерло в восторге, а потом отмерло, и мы начали обсуждать – в чем я пойду? И правда, ничего у меня для такого похода из одежды не было. В лагере-то хорошо – шорты, майка – и я лучше всех. То-то Павел балдел: «Дорогая (это я – дорогая), какие у вас красивые ступни!» А сейчас уже сентябрь, в шортах в ресторан не пойдешь, а мою юбку сколько ни гладь, все равно как новая она выглядеть не будет. А свитерок, моя гордость, – я сама связала его, распустив на пряжу полушерстяное одеяло, – годился только для выхода на субботник.
Все мои девчонки из машбюро готовы были снять с себя все и дать мне напрокат, но предложенные сокровища имели примерно такую же ценность, как мои собственные.
И тут одна из них, Виолетта, вдруг придумала, умница, классный выход из положения – пойти в ближайший комиссионный магазин, выбрать там самое дорогое и красивое платье, заплатить за него – денег наберем, все девчонки скинутся. Надеть его на встречу с Павлом, а ярлык не снимать, и вообще носить его очень аккуратно. А на другой день принести платье обратно в комиссионку – дескать, дома еще раз примерила, и оно оказалось велико. А в течение трех дней покупки можно возвращать. Вот и вернем, а деньги снова раздадим девчонкам.
А если роман с Павлом будет продолжаться, то все это можно проделывать каждый раз – комиссионок в Москве много.
Любезная продавщица выбрала мне три наряда. И в каждом из них я отражалась в зеркалах похожей на голливудскую кинозвезду.
Голубое кримпленовое платье с золотыми пуговицами мне очень шло, и, пока я дотопала до «Метрополя», на меня глазели всевозможные дядьки разных возрастов.
Павел стоял с орхидеей в руках. Я первый раз в жизни видела такой цветок, и что это орхидея, мне объяснил Павел. На кончике цветка была какая-то пипетка с водой, и Павел сказал, что это специально, чтобы цветок не завял, и что он выбрал эту экзотическую прекрасную орхидею потому, что она похожа на меня – нежная, загадочная, необъяснимая.