— А вот кричать на меня не надо. — Ирина Михайловна поводила наманикюренным пальчиком перед его лицом. — Кричать ты будешь на свою потаскушку.
— Ирина... Я попросил бы... в таком тоне...
— А как ее еще можно назвать? — притворно удивилась Ирина Михайловна. — Если она таскается в такую берлогу, куда нормальному человеку войти-то противно, и ложится вот на это...
Красный ноготь едва не проткнул старенький плед на диване, из-под которого выглядывало перестеленное вчера Лорой белье.
— Потаскушка — это еще мягко сказано, — удовлетворенно повторила Ирина Михайловна.
— Чего ты от меня хочешь? — вымученно выдавил из себя Вадим Сергеевич.
— Я хочу, чтобы ты вернулся, — твердо сказала Ирина Михайловна.
Вадим Сергеевич вздрогнул то ли от ее слов, то ли от звонка в дверь, раздавшегося в ту же секунду.
— Ну, что же ты стоишь как столб? — насмешливо спросила Ирина. — Иди. Я надеюсь, твоя гостья не помешает нашему разговору? Может быть, даже примет в нем посильное участие.
Звонок повторился.
— Иди открывай!
Вадим Сергеевич, проклиная все на свете, пошел к двери.
Лора Александровна шагнула в прихожую и легко поцеловала его в щеку.
— Вадим... Я так соскучилась...
— Лора, понимаешь... — начал было Вадим Сергеевич.
— Что же ты держишь человека на пороге? — раздался из комнаты голос Ирины Михайловны.
Лора вздрогнула и, обойдя сникшего Вадима, прошла в комнату.
Ирина Михайловна, полураздетая, лежала на кровати, слегка прикрывшись пледом.
При виде Лоры Александровны лицо ее вытянулось: она ожидала увидеть совсем не эту женщину, которая, похоже, по возрасту была ее ровесницей, она ждала Алину, и весь этот спектакль был рассчитан только на нее. Но Ирина быстро справилась с растерянностью.
— Извините, мы с мужем сегодня вечером никого не ждали, — сказала она любезно.
Глаза Лоры Александровны стали огромными и беспомощными. Как слепая, почти на ощупь, она двинулась в сторону двери.
— Лора, подожди, я сейчас все объясню, — попытайся взять ее за руку Вадим.
Лора Александровна подняла на него глаза. В них было столько боли, что он отшатнулся, не в силах произнести ни слова.
Захлопнулась дверь. Вадим несколько минут постоял в коридоре, потом прошел на кухню и закурил. Руки его тряслись.
Ирина Михайловна вплыла в кухню уже полностью одетая.
— Это и была твоя ненаглядная? На что польстился? Ни кожи ни рожи...
— Уйди, — глухо сказал Вадим Сергеевич. — Ты уже сделала все, что могла.
— Послушай, я действительно хочу...
— Уйди! — повысил голос Вадим Сергеевич. — Я никогда не поднимал руку на женщин, но если ты пробудешь здесь еще хотя бы минуту — я за себя не отвечаю.