— Я им нужна живой, — отзывается ведьма после незначительной паузы.
— Зачем? — засовывает руки в карманы, а то и правда, распоясались — лезут, куда не следует. Катя колеблется всего пару минут, неуверенно пожимает плечами и отлепляется от стены:
— Не знаю…
— Что произошло в лесу?
— Тебя убили, — бросает просто, аккуратно берёт с кресла полотенце. Задумчиво крутит: — Байки о кошках помнишь? — робко вскидывает глаза. — Девять жизней… Это правда.
— У тебя было девять жизней? — огорошено выпаливает Варгр — риторический вопрос остаётся без ответа. Девчонка глядит с вызовом и даже злостью. Варгр несмело предполагает: — И одну отдала мне?
— Ты, не задумываясь, отдал за меня свою, — Катя скрывается в ванной. — Это одна из моих способностей, — слышится приближающийся голос — ведьма выходит из душевой и останавливается возле кресла. — В общем, думаю, дело в моих жизнях.
— Кровососам нужна… жизнь? — осторожничает Варгр и запинается на последнем слове. — Чушь какая-то, — недоумевая мотает головой. — И часто раздаешь?
— Ты первый, — замявшись, смущенно бубнит Катя — щеки вновь окрашиваются пунцовым.
— Сколько осталось?
Вновь зависает молчание. Бъёрн терпеливо ждёт. Катя с растерянным видом хлопает ресницами.
— Первый раз мужчина интересуется моим возрастом в таком разрезе…
— Сколько? — срывается рык яростней, чем хотел Варгр. Дикая кошка вздрагивает:
— Че… четыре смерти и пять жизней…
Вот дерьмо собачье! Из девяти?
— Куда успела потратить остальные?
— Что значит потратить? — возмущенно шипит Катя. — Я, между прочим, не такая как другие. У меня жизни отличаются от человеческих!
Бъёрн чуть не ревёт зверем от запутанных объяснений. То есть? Что это значит?
— Как?..
— У людей — сколько протянут, а у меня каждая длится всего пятнадцать лет. После идёт перезагрузка, если так, можно сказать. Нет, я не начинаю жить заново, с младенчества. Моё тело не молодеет, но организм восстанавливается. Ремонтирует, что было нарушено за это время. Либо перезагрузка случается, если меня убивают. После того, как вернула тебя к жизни, такого не произошло, — спешит оправдаться. — Даже не знаю, почему. Видимо, это как естественный процесс. И слава господи, а то весьма болезненно. В общем, чёрт его знает, — встряхивает головой и переводит дыхание. — Первый раз умерла в пятнадцать. Воскресла — началась вторая. Одну вернула тебе и дважды… погибала.
Глова кругом! С этим долго разбираться.
— Я… ничего… себе… — Варгр захлебывается негодованием. — Люди проживают единственную жизнь, борясь за каждую минуту, а она дважды погибала?! Это говорит… полукошка, которую чутьё не подводит! Хотя, если ты со всеми разговариваешь как со мной, удивляться нечему… — умолкает — зрачки ведьмы опять изменяются. От ледяного тона окатывает холодом. В кожу будто иглы вонзаются: