Теперь мир больше не был туманным, а окунулся в мерцающий, магический, белый свет луны. Чёрная кошка сидела посередине улицы, тихо и безмолвно, как будто она наслаждалась полным одиночеством всеми своими чувствами. Когда она ощутила мое присутствие и подняла взгляд на меня, на мою спину внезапно опустилась тепло - не жар от температуры, а мягкий трепет, почти как ласка.
— Вспомни, - раздался чужой и всё-таки знакомый голос в моей голове.— Вспомни.
— Кто ты? — закричала я, и чары рассеялись. Кошка на улице убежала, а сильно угловатое облако закрыло луну. Я начала дрожать. Моя ночная рубашка прилипла, влажная и холодная, к моей вспотевшей спине.
Я облокотилась на спинку кровати и намотала одеяло на своё тело, в котором, казалось, пульсировала каждая клетка из-за высокой температуры. Я что, теряла рассудок? Но почему все мои чувства были не расплывчатыми, а яснее, чем всегда?
И что эти слова вообще означали? "Вспомни". О ком или о чём я должна вспомнить? Кровь стучала у меня в висках, когда я легла, и моя температура тела потихоньку нормализовалось.
"Сейчас не думай об этом", — умоляла я себя. "Завтра будет достаточно времени." Птица на краю леса жалобно пела, и я погрузилась в сон.
На следующий день я чувствовала себя скверно и не встала, когда прозвенел мой будильник. Мама тут же просунула голову в дверь. Её утренний сон хотя и был священным, но если дела в доме шли не привычным образом, то это выгоняло её из постели.
— Всё в порядке, Эли?
— Нет, — сказала я тягостно. Мой голос был хриплым, как будто я долго и громко кричала. — Я думаю, я заболела. Я останусь дома.
Мама остолбенела. Зевая, она проковыляла в её плюшевых тапочках ко мне и посмотрела на меня испытующе.
— Ты действительно выглядишь очень усталой. Тогда побудь сегодня дома. Тебе наверняка станет скоро лучше. Тебе что-нибудь принести?
— Нет, спасибо, мама. Я хочу только спать.
Вдруг она что-то вспомнила. Она ударила себя рукой по лбу и застонала.
— Ах, Эли. Я хотела сегодня навестить Карин в Кёльне и на обратном пути заехать к оптовику-садовнику ...
—Ничего страшного, мама. Езжай спокойно. Я ведь уже взрослая и смогу сама о себе позаботится. — Я попробовала улыбнуться.
— Точно?
— Точно.
С новым зевком она проковыляла назад к двери и прошептала мне сонно «выздоравливай», прежде чем пошаркать вниз по лестнице, как старушка.
Я оставалась лежать, но не засыпала, пока мама не отправилась в Кёльн, и я, наконец, не осталась одна. После нескольких минут наступила полная тишина. Я смыла под душем усталость с тела, скользнула в удобную одежду и с крепким кофе зашла в папино бюро.