На вершине очередной сопки Мазур остановил машину. Вынул из футляра бинокль, попытался разглядеть что-нибудь прямо сквозь ветровое стекло, но в окулярах, конечно, все было смутноразмытым. Пришлось выйти и укрыться за правой передней дверцей.
На горизонте виднелась цепочка серых пятиэтажек, перемежавшихся частными домишками, чадно дымила желтая кирпичная труба — ну вот вам и Пижман. Только про «мир входящему» забудьте начисто: примерно в километре впереди у низенькой бетонной будочки приткнулись аж три «лунохода», по обеим сторонам дороги, и возле них в самом деле прохаживаются не меньше дюжины ребяток в сером, кое-кто с автоматами, вот и овчарка равнодушно лежит возле сине-желтого «москвича», вывалив язык, отвернувшись от дороги. Все точно.
Мазур наблюдал минут десять, изучая их тактику. И убедился, что ни одной машины просто так не пропускают — дают отмашку всем, кто направляется в городок, иные бегло осматривают и тут же отпускают, у других старательно проверяют документы, белую «Ниву» и зеленый «москвич» и вовсе заставили отъехать на обочину, о чем-то препираются…
— Хреново, — сказал он, садясь за руль. — Перекрыта дорожка. На скорости прорываться — и думать нечего, сядут на хвост, начнут гонять по городу… А красную корочку показывать — еще рискованней. Так, восемь вечера… Ну, опять прятаться придется. А с темнотой пешком обойдем…
И развернул машину, поехал назад.
Глава четвертая
Ночлег по-пижмански
Свернув под «кирпич», он не спеша проехал с полкилометра — пока не остановился перед загородившим дорогу шлагбаумом, деревянным, выкрашенным в красно-белую полоску. Шлагбаум выглядел ухоженным и посередине был украшен еще одним «кирпичом». Слева от него красовалась добротная деревянная избушка под темнокрасной железной крышей, в крохотном дворике лаяла привязанная на цепи к конуре здоровенная овчарка. Дальше среди леса виднелись дачи.
Мазур вылез и после некоторого колебания направился прямо к домику, крайне похожему на роскошную сторожку. Перемахнул через низенький заборчик. Овчарка надрывалась, но на крыльце так никто и не показался. Косясь на пса, заглянул в окно.
Большая чистая комната с выключенным телевизором в углу, диваном и телефоном на тумбочке. Режим контрастом — стол, где стоят две пустых винных бутылки, одна початая и одна полная, на тарелках немудреная закуска (но рядом — куски хлеба и колбасы, валяющиеся прямо на скатерти). Блюдечко набито окурками. И тут же, за столом, уронив голову на руки, дрыхнет лысоватый мужичонка в клетчатой рубашке и мятых брюках — хорошо дрыхнет, качественно, и ухом не ведет в ответ на отчаянные призывы четвероногого друга — тот-то службу несет четко…