Когда Мазур подробно все прокачал и понял, с кем имеет дело, решил поторопиться. Невидимый секундомер все громче и противнее клацал над самым ухом. Уход, нырок, каскад точных ударов…
Штабс рухнул в высокие, по грудь, заросли папоротников, куда его успел загнать «морской дьявол». Мазур нанес еще два точных удара, обеспечивавших с полчаса безмятежного беспамятства, наклонился, проверил, не напортачил ли. Нет, все гладко, никакого притворства… Преспокойно снял с поверженного врага пояс с ножнами из черного пластика. В конце концов — как только что подметил недавно штабс, — не сват и не брат… Следовало бы добить, но рука не поднялась — женщины смотрели так испуганно и жалобно… Жизнь штабсу он, по крайней мере, оставил. А там — как Бог положит…
Подошел к кедру, выдернул глубоко засевший нож, сунул его в ножны и затянул пояс на талии Ольги — он только сейчас подметил, что женщин ножами снабжать не стали.
Виктория смотрела на него растерянным, непонятным взглядом. Мазур вспомнил, что в ее походке, когда двинулась было вслед за штабсом, было не в пример больше решимости, нежели колебаний, ухмыльнулся про себя и ничего не сказал — пусть у эскулапа голова болит, бедная баба в полной прострации, не знает, к кому и прилепиться, дуреха…
Сам доктор был настроен не столь гуманно — кинулся к жене, тряс ее за плечи и шипел в лицо:
— Сучка, ты ж с ним пошла…
— Не с тобой же идти, мразь, — отрезала она.
Доктор замахнулся. Мазур перехватил его руку, легонько даванул двумя пальцами меж костей запястья и сказал:
— Только без семейных скандалов, ладно? — Недолгое время мерился с доктором взглядом, без труда переиграл и громко продолжал: — Ситуация будет такая, чижики… Назначаю себя самым старшим, по существенной причине: я, пардон, лучше всех вас подготовлен к самым поганым жизненным хлопотам. Цель простая, как мычание: я намерен выйти к мало-мальски цивилизованным местам. Это трудно, но шансы есть. Одно весьма важное уточнение: для меня на первом месте — моя жена. Я ее должен спасти, ясно? Поэтому первый приказ будет такой: чтоб никаких дискуссий, хныканья и ценных предложений. Не верю я, что у вас будут ценные предложения… Подчиняться мне беспрекословно. Неподчинившегося либо бросаю, либо бью недолго, но очень качественно. Первое предупреждение — оно же и последнее. Если кого-то такие условия не устраивают — скатертью дорожка, тайга велика и необъятна, как вся наша родина… Вопросы есть? В первый и последний раз позволяю кратенькую дискуссию… Не долее минуты. Нет вопросов?
— Вы хоть знаете, куда идти? — набычась, протянул толстяк.