Гари стал покупать их в огромном количестве. У нее оказался такой выбор и такой запас леденцов, что, казалось, хватит на несколько беременностей.
Гейби как должное воспринимала заботу мужа о ней, но понимала, что все это делается ради ребенка, которого она носила в себе, и его рождение будет означать для Гари начало нового светлого периода в его жизни.
Тем не менее, Гейби не позволяла этим мыслям слишком уж овладевать ее сознанием. Ведь, в конце концов, так, наверное, угодно богу, чтобы муж заботливо ухаживал за своим будущим ребенком, а значит, и за ней. Даже если это и продлится только до рождения младенца.
На пятом месяце беременности мучившая ее все это время слабость неожиданно исчезла, и она снова почувствовала себя хорошо. Доктор назначил ей ультразвуковое исследование. Ребенок развивался нормально, и, к величайшей радости и гордости Гари, выяснилось, что он будет отцом сына. Гари не переставал улыбаться весь этот день.
А Гейби вдруг вспомнила о Дайане. Поделиться хорошими новостями с родственниками было для нее так естественно, что она не успела и подумать, как слова сами собой слетели с ее языка.
— Твоя сестра, наверное, рада будет узнать об этом. Почему бы не позвонить ей и…
Перемена в выражении лица Гари была столь разительной, что она запнулась на полуслове.
— Дайана не имеет никакого отношения к нашей с тобой жизни, — сказал он мягким, вкрадчивым голосом.
Гейби почувствовала, как кровь прилила к ее щекам. Страстное желание сохранить счастье и покой в семье боролось с симпатией к сестре Гари. Здравый смысл подсказывал ей отказаться от этой затеи, но…
— Она звонила сюда, когда ты был в Торонто. Это застало меня врасплох. И мне пришлось сказать ей, что мы поженились. И…
— Зачем она звонила? — резко прервал ее Гари.
— Не знаю. А разве она не связалась с тобой с тех пор?
— Конкретно, с каких пор?
— Разговор состоялся через четыре недели после нашей свадьбы. Я четко это помню, потому что она спросила, когда мы поженились.
— Я не разговариваю с сестрой с прошлого Рождества.
— О!
Щеки Гейби запылали еще ярче. Теперь ей стало понятно, почему Дайана была так ошарашена известием о женитьбе брата. Тут она почувствовала необходимость признаться мужу во всем. Гейби много говорила ему о доверии в браке, а сама делала нечто за его спиной.
— Я не знала, что вы перестали поддерживать отношения. Дайана попросила меня отобедать с ней, и я согласилась.
Его губы дернулись в страшной гримасе.
— Зачем ты сделала это?
Он несправедлив. С точки зрения обычной житейской морали ее встреча с Дайаной не являлась каким-то сомнительным поступком. И неважно, что думает по этому поводу Гари. Она никогда не пожалеет о том, что сделала.