Тем не менее они с Дарси продолжали вести безопасную игру, флиртовали и потом отступали на два шага назад, ходили на цыпочках вокруг развороченных шахт своего прошлого. Безопасность. Осторожность. Только вот временами их флирт становился слишком уж жарким…
Ник, зевая, встал и отправился под холодный душ, потом побрел в кухню. Там он обнаружил Петроса. Нику удавалось избегать встречи с ним со времени того обеда у йайа.
– Ты что здесь делаешь?
– Мне нужна причина, чтобы зайти к родителям? А вот что здесь делаешь ты? У тебя вроде бы есть спальня в каком-то другом месте?
– Она сейчас занята.
Петрос улыбнулся:
– В точности моя ситуация.
– Кофе еще есть?
Ник показал на брики. Вот уже три десятилетия мать варила кофе в этой традиционной металлической посудине с длинной ручкой. У Ника дома тоже была такая. Только совсем чистенькая и сияющая – он ни разу ей не пользовался. Впрочем, то же самое можно было сказать и о кофемашинах – одна здесь, другая в Нью-Йорке. Интересно, что это может рассказать о нем, подумал Ник. Что он имеет жилье, но нигде не чувствует себя дома?
Петрос встал, налил кофе в чашку и поставил перед Ником.
– Спасибо, – сухо поблагодарил он. Соблазн встать и уйти был велик, но он все же остался.
– Видок у тебя, как будто ночь выдалась бурной. – Петрос ухмыльнулся.
Еще несколько лет назад такие добродушные поддразнивания были у братьев обычным делом. Ник не хотел скучать по ним. И по Петросу тоже. Но, как он уже признался Дарси и себе, скучал. Он отпил глоточек кофе. Очень крепкий. Очень сладкий. Так его всегда готовила мать, но это не слишком улучшило его настроение.
Поставив чашку, он проворчал:
– Раньше матрас не был таким комковатым.
Дело было вовсе не в матрасе, они оба знали это.
– Ты, оказывается, рыцарь. Никогда бы не подумал. Йайа даже прокомментировала это.
Ник хмыкнул и отпил еще кофе.
– Она уверена, что это знак, – продолжал Петрос.
– Йайа и ее знаки… – пробурчал Ник. – Для нее все – знаки.
– Но это правда? – Петрос больше не ухмылялся. – Ты действительно нашел в ней что-то… особенное?
Ник уставился в свой кофе:
– Дарси особенная.
– Серьезно?
– Это… сложно, – честно ответил Ник.
Уклончивый ответ. Но Петрос кивнул:
– Любовь всегда сложна.
– Ты-то наверняка знаешь! – вскинулся Ник.
Петрос не принял вызов. Вместо этого он сказал:
– Я рад за тебя. Мы все. Мама и йайа только об этом и говорят.
Это должно было успокоить Ника. Он ведь для того и пригласил Дарси на обед. Теперь до самой свадьбы им хватит разговоров о девушке Ника, и они оставят его в покое. Но он чувствовал себя не в своей тарелке.