Охрана засекла киллера по солнечному зайчику. Время на раздумья у Кушнира не было. Лена шла по двору. Вот он и рванул.
Опомнившись, Лена попыталась царапаться и кусаться, а ещё, вспомнив, что имеются голосовые связки, орать. Чем сильнее он давил её, тем громче она пыталась орать. Но это ещё не всё. Вместо того, чтоб отпустить, Кушнир вжал её носом в рыжую траву. Мол, ешь и помалкивай. «Не слишком ли он позволяет себе?!..» Ох, как она его ненавидела. Валяние это пирожком продолжалось до подхода двух рослых парней с оружием. Под их прикрытием, Кушнир поднялся сам и поднял с земли её. Оглядев её живой, но петушиный вид, буркнул: «Дуракам везёт». Её глаза от возмущения готовы были выпрыгнуть на грудь. Ооо! Предусмотрительно перехватив её руку, чтоб не получить оплеуху, он держал мёртвой хваткой, прикрывая собой. Лена, захлёбываясь злостью, попыталась вырваться, но где уж там, он был силён. Поняв в бесполезности борьбы переключилась на себя. Осмотрев свой испорченный плащ, только собралась выяснить, зачем он устроил это валяние и уже раскрыла рот ругаться: — «Отстань от меня сволочь! Я тебя знать не знаю и знать не хочу и вообще первый раз вижу, ну может второй…», — как парни, не обращая на её стенания внимания, принялись тыкать пальцами в повреждённый ствол берёзы, что-то рассказывая Кушниру. Тот разумеется таскал её за собой. Потом все трое развернулись в сторону чердака соседнего дома. Никита хмурил брови и кивал. Она никак ещё не осознавала опасности момента сосредоточив всё внимание на грязном пятне. Он легонько стукнул по её руке. «Хватит грязь растирать». Оставив в покое не поддающийся чистке плащ, подняла глаза туда же и прислушалась к разговору. Но ничего из их мычания не поняла. Парни к тому времени вырезали что-то из ствола и высыпали это «что-то» в ладонь Никите. Тот тут же сунул ей это под нос. Она непонимающе моргала. Кушнир сверлил её взглядом: «Не понимает? Или делает вид, что не понимает? Что за баба…» Так и не выяснив ответ на тот вопрос, он велел топать ей к подъезду.
Пихается?! Как будто она поняла что то пули. Естественно, Лена, ничего не понимая, заартачилась. Ей хватило голоса прокричать:- «Помогите, спасите!» Но он, приняв тот вопль за запоздалую реакцию, подтолкнул:- «Спасли уже! Топай и закрой рот!» Пришлось подчиниться. Не воевать же с ним посреди двора. Извалял ни за что ни про что, теперь пихается. Он бесцеремонно тащил её за локоть. Ноги с трудом успевали за его широким шагом. Она, не в силах оторвать глаза от земли, наблюдала за его узконосыми чёрными туфлями, погружающимися в толщу опавших листьев и мокрой земли и едва сдерживалась, чтобы не сказать ему что-то обидное. Мужики, что ковыряли ножами дерево и прикрывали их во время шествия по двору, остались у подъезда. Ей показалось, что Кушнир как-то по особому посмотрел на сопровождающих его парней и они отстали. А он довёл её до квартиры. От того, что не понимала происходящего, Лена бурно и много, поднимаясь по лестнице и на самой лестничной площадке, возмущалась. Коря его за наглое преследование её, пригрозила милицией. Чем особенно его разозлила. Но Никита, как истинный джентльмен не обращая внимания «на нервные вспышки распоясавшейся бабы» помог снять плащ и даже расстегнул сапоги. Правда, его выдержка и джентльменство на этом и закончились. Пхнув её на стул, он гаркнул на все лёгкие: