- Социального развития, - упавшим голосом повторила Олеся. - Да, да, приемной! Вы мне скажете?
Она рефлекторно оглянулась в поисках карандаша и бумаги - запомнить с лету и на слух шесть цифр было практически непосильной задачей.
- Минуту, я найду, - предупредительно сказала девушка. Было слышно, как она обратилась к кому-то в комнате: - Где листок с телефонами? Кто опять спер? В приемную кто-нибудь помнит как звонить? Минуточку подождите, - снова попросила она Олесю.
Олеся в бессилии смотрела на маленькое электронное табло: возможности телефонной карточки таяли на глазах. Если девушка из департамента задержится еще немного, время разговора кончится.
Осталось пять минут. Олеся нервно сжимала трубку. Оттуда раздавались шорохи и негромкие пререкания.
Три минуты. Время кончалось.
Две.
- Вот, нашла, - обрадовала наконец девушка. - Записывайте!
Одна.
- Я запомню, - торопливо ответила Олеся. - Говорите же скорее!
- Шестьдесят четыре...
- А-а-ах! - задохнулась Олеся. Она попыталась пальцами удержать последнюю красную цифру на экране телефона, не давая последней минуте ускользнуть в никуда.
Связь оборвалась.
"Как я сразу об этом не подумала?! - удивилась Олеся идее, пришедшей в голову. Мысль была естественна и разумна, и странно, что она проделала столь долгий путь, прежде чем отразилась в глазах Олеси радостным светом найденного решения. - Телеграмма! Как просто! Я отправлю Игорю телеграмму! Я не помню телефонных номеров, но свой домашний адрес пока еще не забыла! Почему я с самого начала не подумала об этом?"
Дело оставалось за малым - раздобыть деньги на телеграмму. "Интересно, сколько она может стоить. Предположим, рублей тридцать". Близость спасения так воодушевила Олесю, что вопрос тридцати рублей не показался ей неразрешимым. Заработала ведь она сегодня утром двадцатку ценой некоторого физического усилия (спринтерские бега с очаровательным Тузиком). "Если за поимку беглой домашней живности мне заплатили двадцать рублей, то что надо сделать, чтобы получить в полтора раза больше?"
Олеся размышляла, спрятавшись от солнца в тень, отбрасываемую высоким зданием почтамта. А тем временем прелестную задумчивую деву в грязной прозрачной майке рассматривали с интересом. Мужчина средних лет в солнцезащитных очках сидел за рулем белой "мазды", выставив ногу на асфальт. Из динамиков неслась музыка. "Вишня, вишня! Зимняя вишня!" - пела Анжелика Варум. Мужчина, с его нескромным, пусть и очень дружелюбным взглядом, мог бы незамедлительно объяснить Олесе, как ей заработать тридцать, и пятьдесят, и даже сто рублей. Он сам готов был расстаться с такой суммой в обмен на некоторые телодвижения неопрятной, чумазой (умывалась у фонтана, замечая удивленные взоры прохожих), но симпатичной девчонки. Одежда на ней была, кстати, хотя и несвежая, но явно дорогая.