— Кто там?
— Полиция!
Стоит Игорю выйти из комнаты, как голос снаружи начинает казаться громче, чем есть на самом деле.
— Что вам нужно?
— Панин Игорь Дмитриевич?
— Да, это я.
— К нам поступили сведения, что вы укрываете гражданку Паукову. Она подозревается в убийстве.
— Вас обманули, никакой Пауковой здесь нет.
— У нас есть постановление о производстве обыска. Если вы не откроете, нам придется выбить дверь.
Больше всего на свете я хотела, чтобы слова Игоря оказались правдой, поэтому поверила, что ордера быть не может. Теперь голос полицейского кажется ненастоящим. К сожалению, это не кошмарный сон, а реальность, в которой меня вот-вот посадят в тюрьму. Я вскакиваю с кресла и оглядываю комнату. Что делать? Куда бежать? Где спрятаться?
— Подождите. Найду ключи и открою, — отвечает Игорь.
Он забегает на кухню и хватает меня за локоть.
— Вылезай в окно.
— Они меня заметят!
— Не заметили же, как я сюда запрыгнул.
— А дальше? Куда мне бежать?
— Спрячься в сарае. Они осмотрят дом и уедут. Не трясись! Я тебе обещаю: все будет хорошо.
Ты обещал, что у полицейских не будет ордера на обыск, думаю я, но беспрекословно подчиняюсь приказу Игоря. Сажусь на подоконник и свешиваю ноги. Пусть это и первый этаж, но выпрыгивать из окна все равно страшно.
— Нам долго ждать? — подгоняет голос снаружи.
— Иду, иду! — отзывается Игорь и, подбадривая, гладит меня по спине.
Я поднимаю глаза к небу в молитве и спрыгиваю вниз. Почти бесшумно приземляюсь на ноги. Дожидаюсь, пока Игорь откроет дверь и впустит полицейских в дом. На корточках проползаю под окном и заглядываю за угол: снаружи никого. Привстаю и на полусогнутых ногах бегу к сараю. Замираю возле двери. Только бы не заскрипела! Тише милая, тише… Дверь приоткрывается, я боком пролезаю внутрь. Сердце колотится так громко, что, кажется, его стук слышен даже в доме. Колени дрожат, то и дело касаясь друг друга. Последние силы уходят на удержание равновесия. Я медленно опускаюсь на пол. От напряжения ноет каждая мышца. Закрываю глаза и стараюсь сосредоточиться на глубоком дыхании. Постепенно стук в груди затихает, как и все звуки вокруг. Угрожающий мир отдаляется, а я погружаюсь в успокоительную дрему.
Сквозь сон до меня доносится приглушенный голос Игоря:
— Я же говорил — никого, кроме меня, здесь нет.
Следом раздается хлопок двери. Сквозь бревна в темноту сарая пробивается свет. То ли медитация, то ли сон, что бы это ни было, оно помогло разложить мысли по нужным полкам, в голове прояснилось. Я поворачиваюсь к стене, глаза сужаются до размеров щелки между бревнами. Игорь с двумя моими старыми знакомыми спускается с крыльца. Высокий полицейский с руками до колен направляется в сторону мотоцикла. Игорь что-то рассказывает его молодому напарнику и идет следом. Они подходят ближе, и я слышу, как Игорь расписывает достоинства своего мотоцикла. Полицейские, кивая, рассматривают байк со всех сторон. Молодой, с полными зависти глазами, проводит ладонью по полированному боку мотоцикла. На лице Игоря отражается недовольство. Он с трудом сдерживается, продолжая заговаривать полицейским зубы. Длиннорукий, как орангутанг пальмовой веткой, ковыряется в зубах сигаретой и безрезультатно щелкает зажигалкой. Игорь закуривает сам и подносит зажигалку к лицу полицейского. Тот недовольно косится на дорогой аксессуар, но подкуривает.