Пока я калека и хожу с трудом. Все болит: ноги, грудь, шея, ребра, особенно ребра. Вот почему я и сижу на диване перед выключенным телевизором. Если я тебе это говорю, то лишь потому, что думаю о нашем будущем. А сейчас сиди тихо и не перебивай меня.
То, что говорили про меня по телевизору и писали в газетах, — полная чушь. Я больше не хочу это обсуждать. В этом смысле я как Ранхель. Наверное, тебе знакомо это имя. Винсенте Ранхель по прозвищу Музыкант.
Помнишь, с чего все началось? Мне поручили дело. Я не хотел за него браться, но пришлось. А потом я прикипел к нему и не мог бросить расследование, хотя дело у меня уже забрали. Так я и загремел в больницу. Как мне сказали, что я очнулся через день после аварии. Тело не слушалось, я даже не понимал, где нахожусь. Мне кололи обезболивающие, и я спал как сурок, просыпаясь лишь изредка. Было ощущение, что я заново родился и мне нужно учиться ходить и говорить. В этом нет ничего странного. Обычное дело после тяжелой аварии. Этот мерзавец, сынок Кочилоко, чуть не задавил меня насмерть. Но мне повезло, и я выжил. А ему повезло меньше.
Помню, в первый день какая-то птица все верещала под больничным окном. Просто жуть как надоела. Может, кому другому на моем месте это и понравилось бы, но только не мне. Я хотел спать, и точка. «Подожди, сволочь, — сказал я ей, — сейчас я встану и прихлопну тебя». И проснулся. Ни встать, ни повернуть голову. На шее — тугой корсет. И рядом сидит Толстый Волк. «Что за черт, — подумал я. — Стоит открыть глаза, так сразу видишь какое-нибудь непотребство. Лучше б я сдох».
— Извини, — сказал я ему, — я очень хочу спать.
— Ты не отвертишься, Кабрера, — сказал он. — Убили Весельчака, и ты один из подозреваемых.
— Как это? — опешил я. — Что стряслось?
И он рассказал мне, что агент Руфино Чавез Мартинес, более известный как Весельчак, каждую пятницу ездил в бар в Сьюидад-Мадере, всякий раз оставляя там несколько тысяч песо. Хозяин и официанты, понятное дело, души в нем не чаяли. Да, сеньор, пожалуйста, сеньор, к вашим услугам, сеньор, — и все такое. Зная его вкусы, менеджер специально заказывал выпивку за границей. «Что у тебя сегодня, Тоторо?» — «Шотландский виски, выдержанный в дубовой бочке, сеньор». Или: «Несколько бутылок ирландского двенадцатилетней выдержки».
Весельчак приезжал с девочками, меняя их как перчатки. Обычно они пили в баре часов до восьми, а затем перемещались в мотель по соседству. Все знали его привычки. Весельчак отличался постоянством.
И вот в прошлую пятницу Весельчак приехал, сел за стол, и не успел сеньор Тоторо поприветствовать его, один из официантов принес ему и спутнице по текиле. «Подожди, я не заказывал, — сказал Весельчак. — Это вам передал вон тот сеньор в соломенной шляпе, что сидит в углу за колонной». Говорят, что Весельчак пошел выяснять, кто это такой, да того и след простыл. Тогда он, предупредив менеджера и девицу, что скоро вернется, вышел поискать его на улице. С тех пор его никто не видел.