«Что я здесь делаю? — продолжал недоумевать Ранхель. — Тут нужен эксперт по сексуальным преступлениям. Я просто не на своем месте». И в который раз решил, что со службой в полиции надо завязывать. Нет, не сказать, что он никчемный коп — его часто хвалят и даже ставят в пример, но ни интуицией, ни хитростью прирожденного детектива он не обладает, да еще не умеет драться. Целый год, наверное, по-настоящему не дрался. Потому что он не коп, а музыкант, то есть раньше считал себя музыкантом. И как его угораздило попасть в полицию? И если Траволте не удалось раскрыть то первое преступление, что, спрашивается, станет делать он?
Во всем виноват его дядя. В трудную минуту, когда все отвернулись от него, даже близкие друзья, единственным, кто протянул руку помощи, оказался его дядька Мигель Ривера, который давно не общался с семьей. Ранхель от отчаяния позвонил ему, и тот предложил встретиться.
— Конечно, Винсенте, приходи завтра, все обсудим, — сказал он.
Встреча произошла за столом в кабинете шефа. Когда явился Ранхель, Ривера, попивая колу, разговаривал с молодым человеком лет двадцати пяти и женщиной за тридцать.
— Знакомьтесь: мой племянник Винсенте Ранхель. Винсенте, это Лолита и Хоакин Табоада, перспективный молодой сыщик.
Женщина оказалась секретаршей шефа. В то время она была стройнее и сексапильнее. Табоада с первого взгляда показался ему безобидным увальнем, но его угрюмость и огромные кулаки не позволяли усомниться, что одним ударом он уложит любого соперника.
Потом дядя повел Винсенте в ресторан на углу — это был легендарный «У Кляйна», о чем Ранхель узнал позже.
— Это лучшее место в округе, — сообщил дядя.
Они заказали кофе, который оказался настолько крепким, что его пришлось разбавлять водой.
— Я читал в газете о твоих успехах, — начал Ривера. — Так ты больше не играешь?
Ранхель вкратце объяснил, что из-за ссоры с солистом его группа была вынуждена временно прекратить выступления.
— Жаль, — сказал дядя, — наверное, ты хороший музыкант, — и предложил ему поработать в их конторе.
— А что надо делать? — спросил Ранхель.
— То же, что и я.
— Конечно, большое спасибо, но я думал о какой-нибудь кабинетной должности…
— Бухгалтер у нас уже есть, и больше нам не надо. Будешь работать со мной и учиться.
— Но мне кажется, что это не мое призвание…
— И я так думал тридцать семь лет назад. Знаешь, Винсенте, среди нас нет ни одного человека, который мечтал о работе в полиции. Мы все тут, можно сказать, случайно. В общем, завтра в шесть часов утра я жду тебя на рабочем месте.