– Обещаю, – сказала Эрин, не дав Коулу ответить за нее. Майк наклонился и поцеловал сестру в лоб.
– Я загляну позже, – сказал он, обращаясь к Эрин, но при этом пристально глядя на Коула.
Затем Майк ушел, оставив Эрин наедине с отцом ее ребенка. С мужчиной на одну ночь, который вдруг изъявил настойчивое желание у нее поселиться. Как все запутано! И что с этим делать?
Сразу после ухода Майка вернулся врач, и разговор пришлось отложить. Измотанная донельзя, измученная болью, Эрин испытала облегчение с приходом врача. Впрочем, она понимала, что передышка лишь временная. Что-то ей подсказывало, что им с Коулом о многом придется поговорить после того, как ее отпустят из больницы.
Глава 4
Сидя в приемной, Коул смотрел на часы. Он примерно знал, сколько времени медикам потребуется на то, чтобы оценить серьезность ранения, промыть и перевязать рану и подготовить Эрин к выписке.
Коул не удивился, когда увидел вернувшегося Майка.
– Нам надо поговорить, – мрачно сообщил тот.
– Я слушаю, – ответил Коул.
Он с должным уважением относился к Майку, брату женщины, которая от него забеременела, но пасовать перед ним не собирался. Коул догадывался, что именно думает о нем Майк, но это не значит, что он должен все это слушать. Что сделано, то сделано. Изменить что-либо уже нельзя.
Коул удивился, когда Майк сел рядом. Стоя, он занимал более выгодную тактическую позицию.
– Тебя давно не было в городе, и потому ты пропустил драму с моим стариком, – сказал Майк.
Коул не ожидал такого поворота.
– Ты о Саймоне?
– Нет. О Рексе Брэнсоне.
Коул вопросительно приподнял бровь, но вдруг вспомнил старые сплетни о том, как Саймон Марсден усыновил Майка, когда тот был еще младенцем. Не зная, к чему клонит Майк, Коул мог лишь молча слушать.
– Продолжай, – сказал он.
– Рекс сделал моей матери ребенка, то есть меня, когда они еще не были женаты. Рекс жениться не собирался, он был красивым парнем, и женщины на него вешались, да только ни с одной из них он надолго не задерживался.
– То есть он был таким же, как я, – сказал Коул.
– Я этого не говорил.
«Ну что же, хоть на этом спасибо», – подумал Коул.
Майк откинулся на спинку стула.
– Послушай, я знаю, как это, жить и знать, что ты не нужен своему отцу. Настоящему отцу. То, что Саймон все делал правильно, не имеет значения: осадок все равно останется. Ты понял, к чему я?
– Я не брошу своего ребенка, – с нажимом в голосе сказал Коул. Уж это он точно знал.
Коул любил свою работу. Она была опасной и уводила его в другую реальность. Та жизнь, которой он жил, выполняя задание, даже отдаленно не напоминала настоящую, не давала ни одного шанса насладиться ею сполна. Но вопрос в том, какую жизнь считать настоящей. Коул жил работой, и другой жизни не знал. И это двойственное существование вполне его устраивало. Но это не означало, что он не сможет дать своему ребенку того, что обязан дать.