«…Ознаменует для меня начало века Астреи, счастливой поры в моей серой жизни. Роман взял у меня паспорт, чтобы подготовить визы, скоро мы едем. Все четверо. Я никак не могу поверить, что согласилась. Может быть, две недели в Токио станут переломным моментом в моей биографии? Моя жизнь изменится, и соответственно изменятся мое поведение и отношение к себе. Я наконец-то полюблю себя, свою внешность. Ольга милая, утешает меня всегда, что мужчины часто обращают мало внимания на лицо…»
«Ну конечно!» – не согласился Андрей.
«…Налицо, больше интересуясь фигурой и сексуальной одаренностью. Ничего себе выраженьице! Но и моя фигура – не лучшая приманка, а про сексуальную одаренность я вообще молчу. Результат – уже 23 года, а у меня не было ни одного мужчины. Пишу и плачу. Возможно, проблема в моей закомплексованности. У Иринки такой же необъятный носопырик, как и у меня, а она давно замужем. И, если не считать материальных проблем, живет прекрасно – душа в душу с супругом. Самое интересное, я так и не увидела еще ВМ. Ольга говорит, чтобы я не переживала, познакомлюсь в аэропорту. А если я увижу на его лице удивление и разочарование или отвращение? Вдруг он плохо разглядел меня тогда, в офисе, и нарисовал в воображении портрет хорошенькой незнакомки? И тут появлюсь я. Или ему и вправду совершенно наплевать на мою внешность, он закинет меня в кровать в токийском отеле и будет мучить круглосуточно две недели? А если он, страшно выговорить, извращенец – с наручниками и шамберьером? В какую авантюру я ввязалась! Ну и характер у меня – буду страдать до самого отлета, приделывать ВМ рога и хвост, думать, что он – маркиз де Сад, а на самом деле все окажется гораздо проще и не так страшно. Совсем не представляю, что брать с собой в поездку. Проблема гардероба заговорила о себе в полный голос. Ольга успокаивает: главное, долететь до Токио, а там ВМ все купит. С какой стати он будет покупать мне одежду? Достаточно того, что он оплачивает билет, отель, еду. О-о! Неужели я согласилась? Как Раскольников, переступила черту, и нет пути назад. Не буду ли я вспоминать об этой поездке с содроганием? Не станет ли она самым постыдным эпизодом в моей жизни? Я еду в путешествие с женатым мужчиной, на его деньги. А если я никогда…»
«…На педсовете. Мое единственное упущение – конечно же Агафонов. Представляю, как меня песочили бы десять лет назад, если бы я тогда работала в школе. Сейчас Элеонора особенно не увлекается разбором полетов – вдруг кто-нибудь обидится и адье, пойдет уборщицей в коммерческий туалет или консультантом в частный лицей. Там зарплата не только выше, там ее раз в месяц даже дают! Поэтому завуч только мягко намекнула, что не плохо бы мне поговорить с родителями Агафонова, возможно, у него неблагоприятная обстановка дома и т.д. и т.п. А в целом я прекрасный педагог, дети меня любят, планы уроков составляю талантливо, материал подаю неординарно. Я не знала, куда спрятаться от смущения. Это было утром. А днем произошел новый инцидент. Агафонов принес в школу настоящий американский „Плейбой“ и сорвал географию. Когда Марина Федоровна выставила его за дверь, он потратил остаток урока на то, чтобы ножичком выгравировать на огромном листе нашего школьного фикуса надпись: „Секс – это жизнь“. Завтра же пойду к нему домой разбираться с родителями. Или отложить до…»