— Защитник был. Брюнет не был.
— Кто был? — зевая, уточнила она. Глаза у нее слипались, и следить за ходом моих мыслей она уже была не в состоянии.
Щелкнуло тлеющее полено, в темноте фейерверком рассыпались искры.
— Миша, Миша был. Не спи. Пистолет он на полке не искал, так как его там еще не было. Он уже уехал, когда я его туда положила.
— Тогда зачем ему понадобилась банка? — пробормотала Вика и замолчала.
Я накрыла мерцающие угли листом железа и обнаружила, что Вика заснула. «А Гамма спит в доме», — почему-то подумала я, глядя на подругу, растолкала ее, и мы пошли спать.
В воскресенье Вика уехала — у нее закончился отпуск; я полдня просидела в засаде на дереве с пистолетом и Агатой Кристи в руках. Сидеть на ветке было неудобно, и ноги совсем затекли. Потом я долго не могла их разогнуть.
Интересно, как это выдерживают птицы?
В понедельник я оборвала на поле оранжевые головки календулы, разложила их сушиться и снова отправилась в засаду, взяв с собой дощечку с привязанной к ней подушкой, которую укрепила между двумя ветками. Люблю я, грешная, комфорт!
— Я тоже могу быть начальником разведки, не так ли, дорогая? — улыбнулась я, обращаясь к самой себе, устроилась поудобнее и уткнулась в книжку. «Пуаро повернулся к комиссару», — прочитала я и забыла обо всем на свете почти на час. Я бы читала и дальше, не обращая внимания на окружающих, если бы не наткнулась на странную фразу о клумбе, на которой «цвели поздние розы, пионы и синие гиацинты». Гиацинты у меня цвели в конце мая, пионы — в конце июня, а розы… розы могли цвести до октября. Но чтобы одновременно?! И кто в этом, интересно, виноват: английский климат или переводчик?
Подняв глаза от страницы, я внезапно увидела злоумышленника, выглядывавшего из-за изгороди. Он постоял немного, тяжко вздохнул, продемонстрировав торчащие вперед верхние зубы, затем повернулся ко мне спиной (а может быть, затылком — не знаю, как выразиться поточнее), и медленно двинулся по дороге.
Сверху я его хорошо рассмотрела: кроме сходства с кроликом, он имел плешь диаметром примерно семь сантиметров. И очки на носу — незатемненные стекла в тонкой металлической оправе. «Плешивый Кролик», — окрестила я его.
Проверив пистолет, я начала сползать с дерева, стараясь производить как можно меньше шума. Привязанный к джинсам пистолет, вывалившись из кармана на всю длину веревки, больно ударил меня по ноге.
Прихрамывая, я вылезла на тропинку за спиной у Кролика и направила пистолет ему в спину. Так мы прошли метров десять. Пора было поставить его в известность о том, что у него появился конвоир.