Затем преисполненный ответственности невозмутимый милицейский кобель обнюхал мой дом — сначала снаружи, потом изнутри. Что они ищут? Следы? Ведь Кролик у меня дома был… Впрочем, там бывало много народу: и Чудак, и Митя, и Вика с Защитником, и Ирина с детьми и Валеркой. Чьи же следы им нужны? Может, миноискателей?
У кобеля появилось какое-то хищное выражение на морде. Его хозяин продолжал сверкать глазами, к счастью, не в мою сторону; на нем было написано, что женщин он любит почти так же, как собак, а может — даже больше, но я, видимо, ему не понравилась, что меня вполне устраивало. Должно быть, ему нравились высокие блондинки.
Проводник с собакой исчезли среди овощных грядок, ничего не сообщив мне о своих намерениях. Я утешала себя тем, что собаки овощи не едят.
— Где кобель? — спросил меня подошедший милиционер.
— Который? — поинтересовалась я с легкой иронией.
— Понимает… — повернулся спросивший к своему коллеге, кивнув в мою сторону, и засмеялся. — Оба. Где они?
— Где-то в капусте, — ответила я, оглянувшись. — Ах, нет, вон они, у малины.
— Сморчков, ты где?! — закричал милиционер.
Из-за кустов малины показались кобель с хозяином, и направились к нам. Жизнерадостный Сморчков по пути оборвал с куста малины горсть ягод и отправил их в рот.
Со словами «у меня идея есть» стоявший рядом со мной милиционер схватил жующего проводника за руку и поволок в сторону — что-то обсудить. Он явно не хотел, чтобы я слышала.
Посовещавшись с коллегами, Сморчков спустил собаку с поводка. Кобель, получивший свободу вместе с командой: «Ищи!», неторопливо покрутил головой и направился к лужайке, на которой возле Гаммы копошились щенки. Гамма подпрыгнула, забыв про щенков, восторженно взвизгнула, вытянулась в струнку и завиляла хвостом со скоростью вентилятора.
Кобель остановился и нерешительно оглянулся на хозяина.
— Назад! — раздраженно крикнул тот. — Сказал же, уберите суку!
«Интересно, куда же еще я могла ее убрать?» — подумала я. Но оправдываться посчитала ниже своего достоинства.
Сморчков с собакой сделали несколько попыток что-то найти, но это ни к чему не привело, только Гамма окончательно сошла с ума от нежных чувств. Подозрительные следы, по-видимому, обнаружены не были, и «гости» уехали ни с чем. Чьи следы они искали, я так и не поняла.
— Гамма, дорогая, забудь его, он же бесчувственный, как колода, — сказала я приунывшей Гамме, перенося щенков обратно в дом. — Не понимаешь? Бесчувственный, как дохлый крот! Как резиновый сапог! Как кирпич. Как ржавое железное ведро.
В ответ Гамма слабо вильнула хвостом.